спрашивает девичий тонкий голосок, такой незнакомый. Тихий смех: «Нет, надо научиться летать».
Я никогда такого не делала, но, возможно, этот трюк просто ждал сегодняшнего дня. На губах Атоса уже не играла усмешка, это был волчий оскал с ровными и белыми клыками. Его, кажется, злило то, что я все еще жива. За моей спиной торчали врытые в землю бревна, а передо мной была сама смерть в облике генерала. Его последний выпад был великолепен: со стороны наверняка выглядело даже артистично. Он нацелил лезвие ровнехонько мне в грудь. Я оперлась каблуком о бревно за спиной и оттолкнулась со всей силы. Возможно, исполнить подобное помогла вовсе не сила, а надежда и желание.
Меч вошел в бревно, а я ухватила Атоса за плечи. Остальное сделали инерция и гибкость тела. Я выполнила прямую стойку на его плечах и заглянула в глаза генерала: светло-светло голубые и широко распахнутые от удивления. Это мгновение, наверное, застыло в воздухе. Он стоял, задрав голову, и смотрел мне в глаза, а я на вытянутых руках, упираясь в его плечи, смотрела ему в лицо. На это мгновение меня охватил ужас, но… По правде, мне никогда не было так страшно и… весело. Это мгновение мира в душе, осознание того, что я чего-то стою.
Но миг закончился, а сила тяжести взяла свое. Тело завершило прыжок, и я приземлилась в мягкую траву. Как только я встала, жесткий холодный металл отшвырнул и прижал меня к частоколу. Как будто и не было этого удивительного прыжка. Атос прижал меч плашмя к моему горлу. Я судорожно вспоминала хоть каких-нибудь богов, чтобы произнести короткую молитву.
Генерал тяжело дышал и был, по всей видимости, в ярости, но не спешил резать мне глотку. Странно, я и не думала, что этот короткий бой его так утомит. Какой смысл был сейчас скромничать? Я прямо посмотрела на него, и хотя уже не видела глаз из-под челки, но знала, что они светло-голубые. Почему-то это знание заставило меня улыбнуться.
– Лис, значит… Считай, что ты меня удивил, пацан, – медленно произнес Атос. – А я редко бываю удивлен. Уклоняешься ты хорошо. Так чему же ты хочешь научиться?
Ответ на его вопрос я знала уже давно, может быть, даже слишком давно. Последние полгода в тавернах, кабаках, лесах, канавах – везде я готовилась ответить на него.
– Уклоняюсь я хорошо, – повторила я его слова. – Но хочу научиться не уклоняться, а держать удар… и давать сдачи.
Это только в сказках главный герой получает мудрого мастера и за считанные дни становится лучшим мечником страны. На деле же это тяжело и больно, и мудрого мастера нет. Есть только вспыльчивый и гордый парень, который каждую тренировку пытается тебя убить. Как-то так можно описать наши занятия.
Уговор был такой: каждый день, не важно – дождь, снег, да хоть ураган – мы встречаемся на тренировочной площадке и проводим там два часа. В первый же день там собралось человек пятьдесят: всем было любопытно, как именно меня будут крошить на кусочки. Атосу интерес зевак не понравился, он просто сломал одному из зрителей руку. Вот такой молчаливый намек был всеми понят, и тренировки продолжились уже без свидетелей.
Мне был выдан солидный и тяжелый меч, который Атос окрестил «зубочисткой». Первый же удар моего учителя по нему вывихнул мне плечо. Кричать от боли было страшно, но держать меч я уже не могла. Генерал посчитал, что к лекарю бежать не нужно, и еще минут пятнадцать вправлял мне плечо сам.
Вывихнутое плечо – это, конечно, очень больно. Но когда его вправляет человек далекий от медицины – боль возрастает десятикратно. Атос упер меня лицом и грудью в дерево, зафиксировал свою ногу на моей пояснице и начал крутить моей безвольной конечностью. Я не выдержала и заорала, за что получила первый подзатыльник.
Издевательство продолжалось четверть часа, после чего я почувствовала, что снова могу шевелить пальцами. Вот только желание ими шевелить у меня совсем пропало. Когда я направилась к выходу с боевой площадки, Атос положил мне руку на плечо:
– Куда это ты собрался? Два часа еще не прошли.
– Но я… Э… лекарь. – Я разглядывала носки своих сапог, словно провинившийся школяр. – Мне нужен лекарь… наверно…
– А на поле боя ты тоже попросишь врага остановиться и подождать? – Его голос звучал тихо и угрожающе. – Скажешь: «Дяденька, не убивайте меня – мне нужна повязка и ледяной чай»? Да, ты так думаешь?
Атос схватил меня за вывихнутую руку, и я заорала от боли… Про себя. Сжимая губы, кивнула и вернулась на поле. Первый урок был получен – в тот вечер я держала меч в левой руке.
На второй неделе занятий мы чистили оружие после тренировки около синего шатра Атоса. Разогретый от трения камень будил приятные воспоминания о детстве. С той битвы с Белыми Лилиями легион сидел без работы, поэтому мы могли себе позволить и все эти тренировки, и вечернюю неспешную чистку оружия. Я удивилась, что Атос пригласил меня разделить этот ритуал с ним. Как выяснилось, приглашение было с подвохом.
– Мне вот интересно, – генерал правил меч резкими и точными движениями. – Твоя стойка, боевая позиция. В армии бы так не научили. Не у нас в легионе точно. Ты из дворян?
Отпираться смысла не было. Тем более, я могла не врать, а рассказать правду без особого ущерба своей легенде:
– Не совсем. Я рос в замке, был сыном оружейника. Вместе с хозяйскими детьми меня учили владеть оружием.
Атос кивнул, словно лишь подтвердил свою догадку. Он не стал спрашивать, что именно произошло и почему я лишилась дома. В легионе было не принято выпытывать прошлое.
Затачивая лезвия, мы замолчали. Каждый думал о своем – я о том, что не знаю почти ничего о прошлом Атоса. Известно, что он из Края – да это и так видно по цвету кожи. Рано начал бродить с бандами и воровскими шайками. Авторитет зарабатывал грубой силой и дерзким поведением. Был признан и вышел в лидеры, но, видимо, хотел большего, чем просто мелкие набеги.
Где-то лет в пятнадцать встретил Алайлу и Крамера, которые уже составляли костяк легиона Алой Розы. Из всей троицы только он обладал талантом вести за собой людей в