уже как десятков семь не молодуха? Хотя чего дивиться? Из брата силу, поди, и сосет. У-у-у! Ведьма! Чтоб ее лесные духи разодрали!
Покуда Юга вчитывалась в послание рун, Рьят переминался с ноги на ногу, а потом углядел в траве монетку, а там и еще одну. Потянулся за медяком. Но стоило кончикам пальцев коснуться чеканной поверхности, как незримая нить дрогнула – ловушка сработала. Киряк и крикнуть не поспел, как что-то громыхнуло. Жухлая трава обагрилась кровью. Рьят корчился на земле. Близнец бросился к раненому:
– Помогите!
Но Серпутий, Казлейка и Плешивый не решались даже шелохнуться, страшась, что малейшее движение – и они повторят судьбу Рьята, что скрутился калачиком, словно это могло помочь заправить кишки обратно в живот.
– Ведьма, сделай что-нибудь! – завопил Киряк.
Юга подбежала к извивающемуся от боли бандюге. Презрительно оглядела непонятного цвета месиво из кишок, потрогала запястье, глянула на зрачки и мотнула головой:
– Поздно. Ему уже ничем не помочь.
– Брат, держись! – подбодрил попеременно воющего и стонущего близнеца Киряк.
– Я помогу ему, – приблизился к раненому Лисица.
Киряк недоверчиво покосился на главаря, но отошел в сторону. И зря. Острый клинок резко вошел в горло.
– А-а-а! Как ты посмел?! – взревел близнец, затрясшийся от ужаса и негодования.
– Всего лишь избавил его от страданий, – равнодушно протянул главарь, выдернул меч из плоти и вогнал в землю, избавляя клинок от тусклого багрянца.
– Он мой брат! – Ноздри Киряка трепетали от ярости.
– Значит, получишь двойное жалованье. – Меч вернулся в ножны.
Киряк безвольно опустился на колени рядом с погибшим.
– Эй, Юга, ты узнала, куда они направились?
– В Кревин, мой господин, – ответила старуха, вытаскивая из сумки флягу.
– Тогда немедленно снимаемся с места. Нужно догнать их до того, как они затеряются в толпе.
– Правильно, мой господин. В городе даже я не смогу их учуять, – закивала Юга и сунула флягу в руки Киряку, что сидел подле мертвого брата. – Вот выпей, полегчает.
Тот молча отпил.
– Вот и добре, – старуха растянула рот в довольной улыбке. – А горе скоро пройдет. Очень скоро.
Киряк поднял на ведьму светлые очи и только диву дался. И чего он ее раньше боялся? Не такая уж она и страшная. Да и бородавок не так много.
– Вперед, хватит разглагольствовать! – гаркнул Лисица.
Подельники, осторожно обогнув поляну, устремились за исчезающим в лесной чаще главарем. Старуха поудобнее устроилась на спине нового возлюбленного и скомандовала:
– Эгей! Гони без устали!
И счастливый Киряк, уже позабывший о брате, понесся вперед, ловко перепрыгивая валежник и ямы.
Немира обливалась потом. Пустой узелок казался набитым камнями, гарсет – точно сделанным из железа. Даже мягкие кожаные поршни претворились в несгибаемые деревяшки. Во рту пересохло. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Но дыхание все равно сбивалось, и ноги снова цеплялись одна за другую. Усталость начинала брать свое – и Немира шла все медленнее.
– Поспеши! – наверное, в сотый раз велел ведьмарь. И она послушно ускорилась, но очередного рывка хватило не болей чем на пяток шагов. В конце концов Немира споткнулась о корч, притаившийся во мхе, и мешком рухнула наземь.
– Дай хоть дух перевести. Сил нет.
– Этак они нас настигнут.
– Пусть настигают, – задыхалась она, – не могу больше.
Ведьмарь скинул с плеч мешок и присел подле нее.
– Вот, возьми, – протянул он флягу. Немира схватила ее и с жадностью припала. Но на язык попало всего несколько капель – больше проводник не дозволил, отобрав сосуд. – Только рот смочить.
– Жалко тебе, что ли? – обиженно поджала губы Немира.
– Худо станет, – несколько отстраненно ответил ведьмарь и припал ухом к земле.
– Далеко? – Немира искренне надеялась, что у нее будет хоть несколько мгновений отдохнуть от сумасшедшего бега.
– Не слышу, – поднялся ведьмарь. – Тут ручей недалеко, он их шаги течением заглушает.
– Пусть бы твой ворон прилетел.
– Некогда его ждать, пошли.
