и новые кадки с зелеными растениями, и тяжелые деревянные скамейки, белый скальник, ползущий по стене, и только потом сообразила посмотреть наверх. Туда, где в черноте неба дрожит и переливается магический купол. И тонкая вязь его плетений, перемежаясь со смутно знакомыми рунами, белым сиянием озаряет все вокруг. И нет сомнений, я сейчас воочию вижу откуп за наш с Дори брак.
— Сато Суо, чтоб тебя!
Кобыла поддержала меня громким ржанием, и боковая дверь храма тут же отворилась, выпуская благочестивого хранителя, босого, в светло-зеленом переднике, повязанном поверх подвернутых штанов, с ножницами в одной руке и лейкой в другой.
— Доброго дня вам, Ясмин, — сказала, стараясь не глазеть на впалую грудь мужчины и на татуировку хранителя брачных уз, что опоясывает его и ползет по бокам от пояса до шеи. — Извините, что отрываю…
— Торика ЭлЛорвил Дори! Света и радости вам и вашему супругу! — Садовый инвентарь из рук служителя быстро перекочевал на ближайшую скамью. А сам Ясмин выудил из передника яблоко, протянул его Мартине и, взяв меня за руки, вопросил: — Вы пришли за благословением на рождение сына?
Моя лошадь подавилась, я остолбенела.
— А… — абсурд, хотелось сказать мне, но слова закончились, ибо хранитель брачных уз решил пояснить свое предположение.
— Ваш муж был так счастлив вернуться к вам после войны и повторить клятвы, что обещался в этом же году построить дом, посадить дерево и зачать первенца. Росток дерева я ему уже подарил, разрешение на строительство подписал, дело осталось только за…
И с каждым словом благочестивого мне становилось все хуже и хуже. Брак настоящий, никакой фикции, его благословили не только боги, хранитель рода, но и служитель храма. И если Таллик вернется, я вновь стану бесправной…
— Вы побледнели, — заметил Ясмин и обрадовался, — так вас уже можно поздравить? Простите мою невнимательность! А я держу вас во дворе… — С этими словами он повел меня в храм, забрал мой плащ, куртку и перчатки, усадил на диванчик в приемной у алтаря и подал чашку воды. А сам отправился устроить Мартину, ибо метель разыгралась нешуточная, успокоится не скоро, и назад он меня одну не отпустит, и уж точно не на лошади верхом.
Сглупила. Ой, как же я сглупила — с побегом, с браком, со всем!
Нужно было встретить Инваго с хлебом, солью, бутылью вина. Выслушать его предложение брака, мягко от него отказаться и найти альтернативное решение. И была бы я для них слепая, как все, но вменяемая. Обозы бы с удивлением встречала и всех нелюдей, как и раньше, принимала за простых мужиков. Но кто ж знал, что все так обернется? Что не будет казней, грабежа, издевательств, насилия и многочисленных смертей как при Даруше Темном. А он в свое время так же клятвенно заверял, что принесет в Гьязу лишь мир и покой. Впрочем, он и не обманул, мой родной город стерт с лица земли вместе с жителями.
Я вздрогнула от жутких картин прошлого, а затем еще раз, когда переодевшийся служитель храма прикоснулся к моему плечу.
— Торика, вы плачете. Что-то случилось?
— Это от счастья, — всхлипнула я и стерла горячие слезы. А ведь обещала себе и Торопу — не вспоминать, не бередить завесой скрытые раны. — Извините, благочестивый Ясмин, но я здесь не за благословением на рождение сына.
— Жаль, а я вам его уже дал, — улыбнулся он. Присел рядом со мной, взял за руку. — Итак, что же вы хотели?
Выждав немного и приведя дыхание в норму, я попросила свиток копий родовой книги Дори. Думала, он откажет, но хранитель брачных уз обрадовался моей просьбе вдвое больше, чем возможной беременности, и стремительно скрылся за алтарем.
И уже оттуда, из глубины храма, ко мне долетал его счастливый голос:
— Торика, вы первая и единственная вдовийка, кто изъявил желание больше узнать о своем иноземном муже и истоках его рода! Какая удача. Теперь можно не беспокоиться о счастье вашей пары… вы действительно найдете путь друг к другу — С этими словами Ясмин вернулся, неся тонкий свиток.
— Спасибо. — Я чихнула. Суо действительно провел брак по всем законам и не забыл покрыть свиток сантиметровым слоем пыли, накопившейся за пять лет.
— Пожалуйста, — заверил благочестивый и предложил: — Чаю?
— Не откажусь.
Обычный с виду предмет был магическим и хранил в себе не один туго свернутый лист, а сотню с лишним, как и копируемая им книга. Вначале шла история рода, которая обновлялась по ходу времени, затем права и обязанности супругов, хранителя рода и невероятно краткие сведения о бесценной реликвии, ради которой Таллик Дори на мне женился. Вернее, ради сохранения которой на мне женили потеряшку.
Сидя в небольшой комнатушке, более похожей на келью с узкой бойницей под потолком, я начала изучение свитка со строк о реликвии, а все потому, что в истории рода именно она являлась причиной большинства скоропостижных смертей. Преемственность шла по линии первенцев мужского пола, достигших тридцати одного года. Если наследник до этого возраста не доживал, реликвия переходила к следующему первенцу рода, достигшему возраста сорока одного года, если и этот не выживал, ее в свои руки получал уже более дальний кузен — троюродный, в возрасте пятидесяти одного года. И бывали в роду периоды, когда реликвия десятилетиями «вырезала» мужское поголовье, а в конечном счете попадала в руки чистокровного наследника, успевшего за это время подрасти. Вспомнив о сказанном Дори, я пришла к выводу, что сейчас настал или вот-вот настанет приблизительно такой же период. Таллик потерялся, его отца уже нет в живых, Инваго не наследник… И зачем им понадобилась фиктивная жена со стажем семейной жизни? Или это одно из условия получения реликвии?
— Проверим.
Я вернулась к родовому древу и продолжила анализ наследников. Прадед Дори при получении реликвии был женат, дед женат, отец женат, Таллик женат…
