ним с надеждой заполучить косточку потрусил Джульбарс. Машка в розовом платье и бигуди поставила на кухонный стол запеченного целиком бройлера и села на табурет, скрестив ноги.
«Поза номер шестьдесят четыре», – непонятно откуда вспомнил Пашка.
Он подошел к Машке, обнял ее за талию. Под складками халата нащупывались первые жировые отложения, и Пашке стало грустно. А была же жизнь! Как они в корчме чертей порубили! Стоп, нахмурился Пашка, какие черти? Он заметил, что к его майке пристегнута шариковая ручка, подарок друга из Германии, на которой то пропадало, то появлялось изображение ехидно улыбающегося бесенка. Пашка нагнулся и поцеловал Машку в губы. Потом посмотрел ей в глаза.
Машины зрачки были оранжевого цвета и имели форму ромба. Пашка утонул в них с чувством возникшего дежавю.
Друзья шли по дороге, освещаемой вечерним солнцем. Впереди, над черным лесом, возвышалась темная башня. Пшемеку вспомнилось, что к ней шли многие, но еще никто не вернулся назад. Не улыбнулась удача даже герою древности, Клиствуду, что так исправно владел мечом под названием «кольт», не дошел он до черной башни. Следом отправился его друг и соперник братец Ли Кли, но что случилось с ним, Пшемек не помнил. Вспоминались только начальные слова песни, сложенной про героев:
Стены башни были украшены граффити и пиками с надетыми декоративными черепами. Пшемек остановился и задрал голову. Солнце спряталось за деревьями, и из-за башни с осторожностью выглянул месяц.
– Как бы нам его выманить?
– Кого? – спросил Сирко.
В правой руке песиглавец сжимал бандолет, в левой – пистоль, заряженный серебряной пулей, – в отличие от Пшемека он был начеку и готов к бою. Чтобы лучше видеть, он снял шлем.
– Колдуна! – уточнил скрипач. – Не станем же мы просто кричать: «Я вызываю тебя на бой, сучий сын!»
– А это идея, – сказал Сирко. – Я вызываю тебя на бой, Басаврюк! – прокричал он, и петух на плече у Пшемека оглушительно прокукарекал.
– Пошел вон, курица! – спихнул его на землю скрипач. – Не думаю, что поможет.
Но Сирко не обратил на его слова внимания.
– Басаврюк! – прокричал он вновь.
– Ук… Ук… Ук… – ответило лесное эхо.
– Я знаю, ты здесь, Басаврюк!
– Ук… Ук… Юк… – поперхнулось эхо.
– Ку-ку, – сказала сумасшедшая кукушка.
– Я вызываю тебя на бой, Басаврюк, сучий ты сын. Прямо здесь и сейчас! Или ты трусливый слабак, колдун?
Притихшее эхо прислушалось к происходящему.
– Думаешь, он придет? – спросил Пшемек.
Сидящий в кармане бес поскуливал от страха.
– Он уже тут, – оскалился Сирко и стремительно обернулся.
Басаврюк стоял в тени под деревьями. Размеренным медленным шагом он вышел на освещенную луной дорогу. Одет он был в кожаные штаны и куртку, на его голове была шляпа.
«Братец Ли Кли!» – мелькнула у Пшемека мысль.
Скрипач попятился. Ему захотелось спрятаться куда-то далеко-далеко. Желательно в уютную корчму и поближе к пышнотелым девкам.
За поясом Басаврюка блестел пистоль, покрытый заморской витиеватой чеканкой.
– Узнал? – поинтересовался Сирко, прищурившись.
