– У меня есть ружье, и раз духовной пищи не требуется, сейчас мы добудем пищу для желудков курсантов.
Открыв дверь кабины, достал лежавшую сзади сидений свою дубину (с некоторых пор, на всякий случай, он возил ее с собой в «газели») и быстро направился к тропе.
– Вот дает, – сказал Крис Эстебану, – как бы они его не зашибли… – И крикнул вслед: – Николай, поаккуратней там!
– Ничего, ничего, справится. Он такой здоровый и, наверное, очень ловкий. Помнишь, я сегодня при встрече его обнял и похлопал по плечам, так у меня создалось странное впечатление, как будто он соткан не из мышц, а прямо железный.
– Да, необычный человек. Иногда природа являет чудеса и наделяет одного и силой, и умом, и добротой. Всего этого у него на десятерых хватит. Повезло нам, что он встретился. Ты веришь в судьбу, Эстебан?
– Уверен, просто так ничего не бывает – где-то все предначертано. Ведь наши предки верили в Создателя.
– А я и сейчас хоть и не верю, как положено, как когда-то верили, все-таки отучили за почти три тысячи лет, но думаю, что-то есть.
Николай спустился по тропе к реке. Лоси заканчивали водопой. Их было четыре. Один, самый крупный, уже отошел на несколько метров от воды. Николай прикинул: «Слишком разветвленные и кустистые рога, а два отростка прямо на лоб опускаются – неудобно бить будет». И выбрал другого, тоже большого и упитанного, но, очевидно, помоложе – с удобным открытым лбом. «Во, это мой», – подумал он.
Николай слишком близко подошел к лосям, и тот, первый, нагнув голову, фыркнул, издал короткий глухой трубный звук и угрожающе сделал несколько быстрых шагов в сторону Николая, явно отпугивая. Николай не очень торопливо отбежал. Лось, очевидно, решил, что это существо с палкой не опасно, проследовал дальше и занялся небольшим деревцом, ощипывая, наверное вкусные, повыше расположенные молоденькие листочки.
В это время сзади из лужи, образованной метрах в двух от реки, послышались похрюкивания, и Николай, оглянувшись, увидел двух кабанов, с явным удовольствием плещущихся в грязи. «О-о, и с вами заодно потом разберусь», – решил он.
Крис с Эстебаном продолжали говорить о вере предков и обсуждать необычность Николая, когда он появился. Подъем от реки был не крутой, а хоть бы и крутой, для Николая неважно. Одной рукой он взял за заднюю ногу лося, а другой обеих хрюшек – дубина под мышкой – и волоком вытащил все на дорогу. Чтобы не изумлять друзей своей силой, появившись в зоне их видимости на краю дороги, с усталым и утомленным видом уселся на горб лося и крикнул:
– Эй, вы, лодыри, помогли бы!
Те быстро подошли и все равно удивились такой столь значительной добыче. Эстебан всплеснул руками и, как бы не веря, покачал головой. А Крис тоже развел руки и повторил свое: «Ну ты даешь!» – но теперь уже с восторгом. Николай продолжал сидеть и, тяжело дыша, с усталым выдохом произнес:
– Фу. Давайте-ка впрягайтесь – по кабану и вперед. Я сейчас отдышусь и догоню. Да поедем уже, а то скоро полдня будет, как зря проваландались.
Они послушно с усердием взялись за туши и попытались подтащить дальше к машине. Кожаные подметки Эстебана проскальзывали, пробуксовывали, он суетился, но смог сдвинуть свою ношу всего на полметра. Крис же, будучи в кроссовках, с трудом, но проволок метра три. Прекратив утомительную возню, Эстебан рукавом смахнул пот и упрекнул его: «Тебе-то полегче туша досталась».
– Стойте, стойте, – вдруг остановил их Николай. – Что мы делаем, вот бестолковые! Бросайте так, и кто-нибудь сходи и подгони машину сюда. Эстебан хлопнул себя по лбу и побежал заводить машину.
Территория училища была огорожена забором, как и та, где замом был Крис. Они подъехали к воротам. Эстебан сходил на проходную, и им сразу открыли. Он велел подъезжать к одноэтажному зданию, где находилась и кухня, и холодильное помещение, и распорядился:
– Оставляем машину здесь. Они разберутся, что куда, и сами разгрузят, а мы пойдем поищем Леонида, он всегда где-то на территории.
Николаю очень интересно было посмотреть, как же может выглядеть человек в столь солидном возрасте. Шутка ли, почти триста лет. Ведь, возможно, и на Земле медики когда-нибудь научатся продлевать жизнь. Вон, у Булгакова, профессор Преображенский уже пересадил гипофиз. А фантастика обычно не так уж и намного опережает действительность. И у нас уже не вымышленный Преображенский, а натуральный Шумаков, его школа и ученики и сердце пересадят, и другие органы. А здесь, как слышал Николай, врачи могли и в голове покопаться. Брали у молодого донора стволовые клетки какой-то части головы, а точнее участка мозга, в искусственных условиях создавали идеальную среду, выращивали и пересаживали – возможно, это и был тот же гипофиз. Про успехи Шумакова в то время Николай еще не слышал, но читатель-то уже знает, поэтому ему легче это усвоить.
