- Никита Витальич, как у вас с расшифровкой морзянки? - спросил Кременецкий.
Бабенко поскучнел.
- Пока никак, Николай Иваныч. Наши программы рассчитаны на блочные и потоковые шифры, а тут используются кодовые таблицы. С УКВ дело получше, но сигнал очень слабый, расстояние... Есть уверенность, что это стандартный «Кенвуд». Если подойдем поближе - можно будет слушать.
Генерал Фомченко кивнул кавторангу. Тот сел и принялся вертеть в пальцах гелевую ручку.
- Итак, товарищи офицеры. Имеем две группы радиостанций. Одни похожи на древние радиотелеграфы; другая группа - это уже современная аппаратура. Судя по пеленгам, обе расположены примерно в одном районе, поблизости одна от другой. Возможно, группа кораблей?
- Позвольте, товарищ генерал-лейтенант? - вклинился Андрей.
Фомченко благосклонно склонил чело.
- Кажется, я понимаю, в чем тут дело. Помните, перед самой... м-м-м... аномалией мы отправили на «Можайск» нашего сотрудника?
- Велесова? - поморщился генерал. - Альтернативного историка? Ну, помню, и что с того?
- Я передал с Серегой... простите, с Сергеем Борисовичем два комплекта УКВ-раций для Привалова и Сазонова Плюс его собственный. Цифровые «Кенвуды». Мы со старшим лейтенантом сравнили параметры сигнала - очень похоже. Это «сто третий», товарищ генерал, больше некому.
- Какой еще «сто третий»? - насупился Фомченко. Генерал терпеть не мог пояснений, но ему все время приходилось их высушивать. Чертова наука, которой нельзя отдать четкого и недвусмысленный приказ. А потом получить такой четкий и недвусмысленный результат.
- Его позывной, товарищ генерал-лейтенант. - торопливо ответил старлей. - Вот список позывных и радиочастот членов экспедиции. Велесов - «сто третий».
- Он-то откуда здесь взялся?
- Возможно, его тоже накрыло. Помните, ему приказали вернуться на «Адамант»? Может он попал в аномалию?
Фомченко покачал головой.
- «Возможно», «может быть…» Бабкины гадания, товарищи офицеры! Конкретики не вижу!
Андрей и командир БЧ-4 дисциплинированно молчали.
- А как с теми станциями, что работали морзянкой? - спросил Кременецкий.
- Ну... мы же гадали, откуда взялась недостающая масса при Переносе? Вот вам и ответ.
Фомченко недоуменно приподнял правую бровь. Это получалось у него на редкость... начальственно, что ли? - подумал Андрей. По-советски. Такая поднятая бровь подошла бы матерому члену Политбюро.
- Еще один гость из Первой Мировой, товарищ Митин?
- Скорее, несколько. Морзянкой работают два передатчика. Наверняка военные - на черноморских коммерческих пароходах радиостанций тогда не было.
- А в УКВ кто передает? Тоже они? Фантазируете, майор...
- Никак нет. Могли подобрать Сергея Велесова и теперь используют его аппаратуру.
- А что там за корабли? - осведомился командир сторожевика.
- Есть кое-какие предположения, но точно пока не скажу. Рации были почти на всех, вплоть до миноносцев и канонерок. Скорее всего что-то не слишком большое, максимум три с половиной тысячи тонн. Дредноут или броненосец, вроде «Иоанна Златоуста» здесь появиться никак не может.
- А хорошо бы... - кровожадно заметил Фомченко. - Такой утюг англичан с французами один в щепки разнесет...
- Так точно, товарищ генерал-лейтенант. Но у нас ограничение по массе, помните? Так что крупные корабли отпадают.
- И еще, тащ кавторанг... - Бабенко поперхнулся и испуганно посмотрел на Фомченко. - Тащ генерал-лейтенант, разрешите доложить...
- Докладывай, раз начал, чего уж... - махнул рукой тот.
- Я по поводу раций. Позвольте напомнить, товарищ генерал-лейтенант, там УКВ станции, зона уверенного приема ограничена горизонтом. Если рация на корабле, мы бы его увидели на радаре. Да и сигнал был бы не в пример сильнее. Кроме того, азимут на источник заметно менялся со временем. Похоже на работу самолетной радиостанции.
