А ведь он выиграл, подумал Андрей. Ай да, Кремнь, ай да сукин сын! Оправдывает кликуху, а я его за тряпку держал...
Кавторанг опустил пистолет и продолжил своим обычным негромким голосом:
- Разумеется, товарищи, я учту ваши рекомендации, могущие пойти на пользу делу. Андрей Владимирович, что вы говорили о связи с вашим сотрудником?
III
- Ну вот, дядя Спиро, а ты опасался! Делов-то на пять минут...
Строго говоря, на захват «Саюк-Ишаде» понадобилось не больше двух минут. Когда на палубе лопнули светошумовые гранаты, Вий прошелся по шканцам двумя длинными очередями. Ему вторил с полуюта «Корд» - Карел сносил перегнувшихся через планширь турок прямо сквозь фальшборт, деревянная труха летела во все стороны. Ему вторили три АДС-а - в упор, в усатые рожи под красными фесками.
«Корд» поперхнулся очередью - пора! Белых с разбегу запрыгнул на заранее пристроенный бочонок, а оттуда - на палубу парохода. Нога угодила на тело, бьющееся в агонии; пришлось падать и перекатом уходить под защиту надстройки. Сзади, в вороньем гнезде, грохотал «Печенег», но «Корд» молчал, и секундой позже автомат Карела присоединился к общему хору.
Очередь.
Очередь.
Очередь.
Из-за кожуха вентилятора бросается фигура с гандшпугом - надо же, хоть один опомнился!
«...главный принцип рукопашного боя: «действовать короткими очередями...»
Перещелкнуть скрутку магазинов, в перекате передернуть затвор...
Белых не сразу понял, что палуба опустела - груды тел, кто-то еще слабо шевелится, по тиковым доскам растекается ярко- красная лужа.
В гарнитуре три щелчка - Вий.
- Чисто на корме!
Два-один, Змей:
-Чисто!
Три-один, Гринго:
- Чисто!
Палец привычно нашел тангенту: Щелчок – пауза - два щелчка.
- Я -Снарк, чисто, всем контроль. Внимание на люки, внизу басмачей до дури.
Белых обернулся: с «Клитемнэстры» через фальшборт медведем лез дядя Спиро.
«... екарный бабай, было же сказано - не высовываться!..»
***
За спиной грека прозвучала скупая, на два патрона, очередь - Змей законтролил очередного краснофесочника. Старик Капитанаки не стал оборачиваться, только вздрогнул и еще больше втянул голову в плечи. Греку было нехорошо - Белых видел, как он бледнел, переступая через трупы, устилавшие палубный настил «вапоры». А когда дядя Спиро узрел турецкого офицера, которому досталась очередь из «Корда», спецназовцу пришлось даже подхватить старика - нервы не выдержали демонстрации мощи патрона «двенадцать и семь».
- Сегодня вечером мы будем пить цикудью - произнес грек. Он уже оклемался, голос звучал твердо, с торжественными нотками. - И после второго кувшина я встану и скажу слово. Громко скажу, чтобы все слышали: и Апостолокакис, и Коля-не-горюй с Пересыпи, и Авдей-рыбак, и одноглазый Христолиди с сыновьями, они тоже придут... Я скажу всем - к Рождеству русские будут на Босфоре, а на Святой Софии поднимется православный крест. Потому что, кирие, если у императора Николая есть хоть двести таких воинов, как твои дьяблосы - с вами нельзя сражаться. Я только не понимаю, почему русский царь не прикажет вам вытащить султана Абдул-Меджида из дворца Долмабахче? и проволочь за ноги по улицам Константинополя? Его головорезы - от бея, офицера низама до албанского арнаута, да поразит их проказа, будут разбегаться и прятаться при звуке ваших шагов. Они побросают
