курсе, что именно здесь выдают родне личные вещи и документы казненных или померших на каторге?
– Тьфу ты! – выдохнул Маттер. – А что, в Майли часто вешают?
– Редко. Но думать о таких вещах я не люблю… И еще… Вам приходилось слышать, что на нашем жаргоне означают эти вот «особые вопросы»?
– Могу только догадываться. Никогда не обсуждал такие вещи.
– А я вам расскажу. Это, господин, князь, – судебные ошибки. И компенсации за них начисляют тоже здесь. Если начисляют, конечно же…
В небольшом слабо освещенном холле навстречу гостям выступил рослый охранник с пистолетом на поясе, под суконной курткой со значком судебного ведомства виднелся легкий панцирь. Такари что-то негромко сказал ему, и парень, почтительно кивнув, вызвал звонком внутреннего курьера. Мальчишка провел гостей на третий этаж и остановился в самом конце коридора, перед довольно обшарпанной дубовой дверью. Сделав знак подождать, он просунулся в кабинет и плотно закрыл дверь за собой.
– Это если нас тут рады будут видеть… – вслух подумал Маттер.
Такари с улыбкой помотал головой.
Курьер мышью выскользнул из кабинета, все так же молча поклонился и указал рукой на дверь – теперь она осталась полуприкрытой. Риро Такари сделал было шаг вперед, но тут дверь кабинета раскрылась пошире, и в проеме появилось узкое, чуть смугловатое лицо с падающими на лоб темными волосами. Миндалевидные черные глаза на мгновение уперлись в Маттера, и тот удивленно наклонил голову, столько бешеной энергии было в этом взгляде.
Господин статс-секретарь приглашающе пошевелил рукой и исчез, отступив в глубь кабинета.
Маттер вошел вслед за Такари, осторожно прикрыл дверь до шелчка и потом только посмотрел на хозяина кабинета. Тот выглядел чуть постарше вечно юного Такари, но все же заметно моложе своих лет, только морщинки в углах глаз да седые виски говорили о том, что статс-секретарь давно перешагнул порог пятого десятка.
– Не думал встретить тебя так скоро, – пожав руку Такари, он повернулся к Маттеру и церемонно склонил голову, – и уж тем паче не смел мечтать о встрече с вашей светлостью.
– Вот как, – улыбнулся Маттер. – Господин наш Риро рассказывал вам обо мне?
– Отнюдь! Риро, чтоб вы знали, не болтлив. Все просто, господин князь: суть моей работы такова, что я обязан знать обо всех более-менее заметных персонах в королевстве. Личное знакомство с таким человеком, как вы, – большая для меня удача, это я говорю без всякой лести… впрочем, какая лесть: все мы тут люди деловые и хорошо понимаем друг друга.
– Я очень рад, что мы с вами смотрим на вещи одинаково. Но все же…
– Ах да: Риро, как всегда, не любит разбрасываться именами! Что ж, давайте знакомиться: Болди Ленц. В «старых домах», увы, не числюсь, ибо происхождением простолюдин, сын инженера-механика.
– Можете звать меня просто «господин Маттер», – усмехнулся князь, пожимая длинную узкую ладонь, на которой он заметил несколько чернильных пятен. – Чины и титулы для нас с вами неуместны. Был бы рад познакомиться с вами в другой обстановке, но – увы. Мы пришли по делу.
Отвечая на его слова, дознаватель Такари снял с плеча полотняную сумку, из которой появились несколько кувшинов с золотыми печатями, плетеные коробки и краюха еще теплого белого хлеба.
– И дело, как я вижу, весьма серьезное, – Ленц потянулся носом к вину, прищурился, – иначе вы не стали бы заходить в лавку к старому Хиббру. Такие сыры стоят половину моего недельного жалования.
– Господин князь весьма щедр со своими друзьями, – заметил Такари. – Доставай лучше стаканы да открой балкон, а то у меня в твоей норе уже голова закружилась.
– Мне здесь вполне уютно, – ответил статс-секретарь и, обогнув стоящего посреди кабинета Маттера, распахнул двойные двери балкона, который выходил на внутренний дворик особняка.
Пока старые друзья распаковывали припасы, Маттер вышел на крохотный полукруглый балкончик и с интересом глянул вниз. Небольшой двор, со всех сторон огороженный потемневшим от древности кирпичным забором, оказался почти полностью застроен какими-то сараями. У деревянных ворот стояли две машины: шестиместный синий «Клемм» с мягким верхом и старенький фургон, на борту которого виднелась полустершаяся эмблема судебного ведомства. За воротами виднелся проезд между серыми, невероятно унылыми конторскими корпусами с высокими пыльными окнами. Маттер хмыкнул: солнце зашло за тучи, и сейчас ему казалось, будто он вовсе не в Майли, а в каком-то старом промышленном городке, неподалеку от столицы – не хватало лишь фабричных труб, дымящих над крышами.
– Да, пейзаж отнюдь не в классическом стиле, – раздался голос за его спиной, – но мне выбирать не приходится… Прошу вас к
