столу, господин мой Маттер. Время идет, не так ли?
– Вы, господин Ленц, любитель двусмысленностей, – хмыкнул князь, поворачиваясь. – Что ж, это даже интересно. Нам нужен ваш архив.
– Это смотря какой. – Статс-секретарь указал ему на кресло возле круглого орехового столика в дальнем углу кабинета.
– Храмовый, – Маттер сделал крохотный глоток и вернул бокал на место. – Храмовые дела расследуются отдельным порядком, да? Или я ошибаюсь? Примерно восемнадцать, а может, девятнадцать лет назад в Майли была совершена одна интересная кража. Некий Даглан, молодой финансовый поверенный и вообще шустренький парень, залез в реликварий храма Секех. Дело это раскрыто не было, проходило оно как секретное. Дознаватели, этим делом занимавшиеся, уже умерли. Мне до крайности нужно полистать папочку, которая хранится в одном из судебных архивов, в который меня просто так могут и не пустить. А размахивать своими полномочиями… Вы меня понимаете.
– Вам повезло, – ответил Ленц. – Данный архив находится именно здесь. Если дело не было уничтожено по каким-либо причинам, оно будет у вас через полчаса.
– А его могли уничтожить? – быстро спросил Маттер.
– У нас всякое бывает… минуту…
Ленц поднялся из кресла, подошел к своему письменному столу и нажал неприметную кнопку снизу столешницы.
– Нам, судейским, бывает очень нелегко с пресветлым нашим жречеством, – сказал он. – А знаете, почему?
– Догадываюсь, – хмыкнул Маттер. – Имел счастье. Храмы не платят податей, но при этом имеют дело с банками, а кое-где даже с обычными ростовщиками. Большой соблазн – уйма денег, никак не учитываемая королевской казной… и если кому-то хочется уйти от выплат по не самым честным сделкам, иногда можно прийти в храм, совершить пожертвование, а потом, за долю малую, вернуть свои денежки без всякого уже сомнения и страха перед податными чинушами. Но здесь не тот случай. Это дело, насколько я знаю, никак не касалось храмовой бухгалтерии.
– Это мы сейчас выясним, – кивнул Ленц, открывая дверь кабинета.
В щель просунулось мальчишеское лицо. Наклонившись, статс-секретарь что-то быстро зашептал парнишке в ухо – тот понимающе кивнул и пропал. Судя по всему, порядок в «Секретариате по особым вопросам» поддерживался самый твердый. В отличие от прочих судейских учреждений, здешние служащие не отличались ни болтливостью, ни легендарной уже ленью.
– Так вот, – статс-секретарь вернулся в свое кресло и потянулся к вину, при этом в глазах его появился характерный блеск, – о храмовых делах… Вы, господин Маттер, утверждаете, что та кража не имела отношения к финансовому вопросу?
– Какие ценные бумаги могли находиться в реликварии? – пожал плечами Маттер. – По тем сведениям, которыми я располагаю, молодой Даглан выкрал некую древнюю вещь, возможно – манукрипт, датируемый еще допеллийской эпохой. После этого он пропал, искусно инсценировав перед тем собственные похороны.
– Ловкий малый, как я вижу. Не стану спрашивать, зачем вам это нужно, у меня нет ни малейшего желания осложнять себе жизнь делами его милости графа Дерица, но все же: известно ли вам, что здесь, на Юге, жречество Секех позволяет себе достаточно независимую политику в отношениях с властями?
– Они так богаты?
– Они крайне бесцеремонны, и сделать с этим ничего нельзя: семьи, поклоняющиеся Секех, в вере совершенно истеричны…
– Ясно. Значит, в этот храм я пока не пойду.
– Будет лучше, – Ленц сморщился, глянул в сторону и снова налил себе вина, – если никто даже не услышит о каком-либо вашем интересе, направленном в ту сторону.
– Я понял вас. Но здесь, увы, решать уже не мне. Если обстоятельства все же приведут меня в храм, я найду способы перевернуть его вверх дном.
– Даже так?
– Хуже, чем вы думаете.
Ленц раздвинул губы в понимающей улыбке.
– Ну, как бы то ни было – опасайтесь этих людей. Они не боятся никого и ничего. Пеллийская политика для них – ничто, они двигаются исключительно в русле своих интересов, которые скрыты от простых смертных. Человек, оказывающийся в этом движении, себе уже не принадлежит. Нет, я не имею в виду какие-либо заговоры, однако… Верующими манипулируют все, это понятно, но власть жрецов Секех проникает куда глубже, чем нам с вами хотелось бы. Будь моя воля, я инициировал бы расследование по поводу тех методов, которые они применяют для обработки своих прихожан, да вот только никто и никогда на такое не пойдет… Юг и так крайне взрывоопасен.
