поднимая головы. Хотел было зажмуриться, но оторвать взгляд от черных кожаных туфель хозяина не мог.
Тасыр рассказал и о побеге, и о девчонке, и о поисках, но та как вода сквозь песок утекла, а когда начал повторяться, услышал холодное:
– Он ваш.
Его визг захлебнулся быстро. Тени работали аккуратно, не оставляя следов крови. Их привлекало нечто более вкусное – жизнь, которую они забирали с превеликим удовольствием.
Шаман встряхнул тонкими кистями рук, размял пальцы. Задумался.
Побег девчонки – досадная оплошность. Она наверняка сгинет в чаще или утонет в болоте, если только…
Он прошагал в дальний угол, отдернул занавеску.
– Твоя работа? – спросил, глядя на лежащую на столе ледяную.
Ответа, естественно, не дождался. Впрочем, он ему был и не нужен.
– Решила погеройствовать? – Усмехнулся и добавил: – Теперь ход за мной, дорогая. Он тебе, конечно, не понравится, но ведь мы никогда не скрывали правду друг от друга, верно?
Не удержался, провел по змеистому покрытию браслета на руке женщины. Того самого, который позволил поместить ледяной дар вместе с его хозяйкой в тюрьму.
– Моя доверчивая леди, – пробормотал он, с удовольствием вспоминая, как расширились от удивления глаза ледяной, когда она поняла, кто пришел забирать их из тюрьмы. И как быстро удивление в них сменилось болью. Жаль, страха он не дождался. Зато теперь…
– Пришло время, моя леди, поработать на благо того, которого вы так боитесь. Твоя сегодняшняя глупость уже ничего не изменит, лишь ускорит события.
Шаман потер руки в предвкушении. Здесь, за шторой, он мог позволить себе проблеск настоящих эмоций.
– Не догадалась еще?
Шаман нарисовал широкий круг на животе женщины, пристально вглядываясь в застывшее лицо. Дернул уголком рта. Безмолвие раздражало.
– На самом деле ты мне и не нужна, моя радость. Достаточно будет твоего тела. – И, наклонившись, прошептал на ухо – Жэрды, моя любовь. Мы станем отличными родителями. Моя сила и твоя. Наши дети ужаснут этот мир.
На мгновение ему показалось, что ресницы ледяной дрогнули, и лицо шамана расцвело довольной улыбкой.
– Пора, дорогая. Он ждет.
Шаман ухватил столик за край, колеса противно заскрипели, и он потащил его в центр зала. Рядом игривыми щенками стелились тени. Им тоже не терпелось посмотреть на гибель мира.
Следуя его указаниям, слуги быстро доставили еще четырех женщин, которых он определил как самых перспективных. Выстроил звездой столы, предварительно отправив жертв в глубокий сон. Холодное спокойствие ледяной нравилось ему гораздо больше истеричных воплей. Жаль, что удалось захватить лишь одну, но… Он бросил быстрый взгляд на лицо женщины. Ему довольно и одного бриллианта в коллекции.
Шаман обвел пристальным взглядом зал, проверяя, все ли на месте. Окна занавешены темными шторами, в светильниках горит живой огонь, отчего создается впечатление, что зал превращен в древнее святилище неведомого бога. Трупы убраны. Залитый кровью пол смотрится неопрятно, подчеркивая временность их пребывания здесь и жизни вообще. Лишь столик с блестящими хирургическими инструментами выглядит чужеродно, но он нужен, если ритуал пойдет не так и его придется прервать.
Мелькнула мысль переодеться, но он ее отринул. Тем, кто должен появиться на свет благодаря его воле, все равно, надета на нем свежая рубашка или нет.
Запах горящего масла щекотал нос. Он смешивался с тяжелым горьковатым ароматом застарелой крови и приятно возбуждал. Шаманом овладело легкое волнение. Скоро все решится. Совсем скоро.
Вдох. Выдох. Отбросить сомнения.
Пора.
Тяжелый кинжал лег в руку. Острое лезвие надрезало одежду, обнажая тонкую белую кожу. Тени нетерпеливо вились под ногами, лезли под руки, и он прикрикнул на них, чтобы призвать к порядку.
Один из трех приближенных учеников почтительно подал чашу с маслом черного варда. Шаман обмакнул кисточку в густую смесь и аккуратно, не торопясь, нанес рисунок на кожу каждой из пяти женщин. Черная вязь древних букв изящно вилась по нежной
