– Мой, наверное, откроется не скоро. – Рори указал на свой багровый заплывший глаз.
Болезненное напоминание о цене неудачи.
Виновник травмы сидел у двери. Взгляд Антона был почти все время прикован к пленникам.
– Мы разберемся, – пообещала Сафия Рори.
Они взяли со стола ноутбуки. Ей выдали компьютер с ограниченной функциональностью, но с его помощью Сафия могла связаться с Рори по электронной почте или в видеочате – и обсудить любую идею даже среди ночи.
– Последний вопрос, – произнесла Сафия. – Недостающая полоска кожи. Ты сказал, что ее отрезал отец для исследования.
– Да. Он хотел понять истинную природу мумификации. Она вызывала у него недоумение.
– Почему?
– Ритуал, через который прошла царица до своего погребения, отец считал уникальным. Но подробностей я не знаю. Нам разрешали разговаривать друг с другом лишь по часу в неделю. – Рори бросил взгляд на Антона. – Да и то если мы оба выполняли все требования.
Сафия мысленно представила отсутствующий кусочек татуировки.
– Отец скопировал иероглифы с отрезанной полоски?
– Понятия не имею. Даже если и скопировал, то потом, скорее всего, уничтожил вместе с другими материалами.
– Что же он хотел скрыть? – пробормотала Сафия себе под нос.
Рори услышал.
– Очевидно, то, ради чего стоило умереть.
– Это ужасно. – Она вздрогнула, ласково сжала его руку.
– А мне расхлебывать, – с горечью выдохнул Рори, уставился в пол и зашагал к выходу.
Сафия поспешила следом, ища слова утешения. Она не представляла, каково сейчас Рори. Он, должно быть, не только оплакивал потерю отца, но и злился на него – за то, что тот бросил сына. Гарольд предпочел рискнуть своей жизнью и оставить Рори в лапах тюремщиков. Теперь беднягу заставляли идти по стопам отца.
Сафия задумалась о поступке профессора.
Когда она догнала Рори, в дверь библиотеки постучали. Антон жестом велел им ждать и открыл дверь, загородив их своим телом от визитера. После короткого обмена репликами Антону вручили папку. Он закрыл дверь, протянул папку Сафии и объявил:
– Результаты.
Та опешила, но бумаги взяла. Внутри папки оказался анализ ДНК мумии, один из множества заказанных Сафией анализов. Она не предполагала получить результат так быстро. Выходит, зря не предполагала – не стоило забывать о финансовых возможностях тюремщиков.
Сафия отошла от выхода, увлекла за собою Рори. Ничего необычного от результатов она не ждала. Генетический анализ аутосомной и митохондриальной ДНК мумии понадобился лишь затем, чтобы отследить исторические корни царевны – возможно, это подсказало бы, в какой именно части Древнего Египта она жила.
Подробный отчет занимал больше тридцати страниц – термины, диаграммы, таблицы, – однако резюме было на верхней. Сафия зачитала последнюю строчку:
– «Объект несет несколько аллелей и маркерных генов; наиболее значимым является присутствие гаплогруппы K1a1b1a, указывающей на левантийское происхождение, и отсутствие субклада I2, характерного для египетского происхождения».
Рори поморщился.
– Никогда не любил археогенетику. Что это значит?
Сафия сглотнула. Перед глазами у нее встало истерзанное женское тело.
– На троне сидела не египтянка.
– Что?!
Сафия еще раз прочла самые важные слова заключения: «указывающей на левантийское происхождение».
– Похоже… – она подняла глаза на Рори, – наша царица – еврейка.
Из ледяного бассейна вылез обнаженный Саймон. Дрожа от холода, он схватил с подогреваемой вешалки полотенце и досуха растерся.
Это был ежедневный ритуал перед отходом ко сну. Личный бассейн Саймона имел всего ярд в ширину и двенадцать футов в
