глубину; температуру воды в нем неизменно поддерживали на уровне 55 градусов[10]. Каждый вечер Саймон нырял в бассейн, хватал кольцо из нержавеющей стали, привинченное ко дну, и крепко держался за импровизированный якорь, пока хватало дыхания, и взмывал на поверхность.
Внутреннее напряжение начало отпускать – один из множества полезных эффектов ледяного погружения. Умные люди еще утверждали, что оно нормализует циркуляцию лимфы, укрепляет иммунитет и активизирует работу бурого жира, помогая худеть. И, конечно, тренирует сердечно-сосудистую систему – тут у Саймона сомнений не было, сердце у него сейчас стучало очень громко.
Он еще раз вздрогнул и закутался в толстый халат.
Такая криотерапия встряхивала организм, не позволяя ему путать день с ночью, – ведь в здешних краях по нескольку месяцев кряду царили то полная тьма, то неумолимое солнце. После купания Саймон гораздо лучше спал.
И думал яснее.
Например, о неожиданном визите проверяющих из УППОНИР.
До важного экспериментального испытания оставалось меньше сорока восьми часов. Условия складывались идеальные. Мало того, что грядущая буря несла с собой влажное тепло – большая редкость в этих засушливых местах, – она еще и совпадала с бурей геомагнитной: два дня назад на солнце зарегистрировали мощную вспышку. Все было подготовлено, и мысль об отсрочке сводила Хартнелла с ума.
Прокручивая в голове переменные составляющие, он покинул бассейн и босиком направился в библиотеку. Апартаменты Саймона занимали весь закрытый
Одна стена была целиком посвящена Николе Тесле – настоящий музей. Даже плазменный экран, оживший при появлении Саймона, показывал вид на Манхэттен из окна отеля «Нью-Йоркер»: из номера 3327, где Тесла провел последние свои годы и где на дверях до сих пор висела мемориальная табличка в его честь.
Саймон посмотрел на самое ценное свое приобретение. За стеклом лежала толстая черная книга, мягко подсвеченная сверху.
Тесла умер в январе 1943 года. Его племянник Сава Косанович сразу поспешил в отель, но опоздал: тело дяди уже забрали, а комнату перевернули вверх дном. Пропало множество технических бумаг, среди них и записная книжка в несколько сотен страниц, которую Тесла завещал Саве сохранить. ФБР конфисковало все труды Теслы, все его технические расчеты, сославшись на национальную безопасность.
Саймон глянул на стену, где в рамочке висел экземпляр «Нью-Йорк таймс» за 11 июля 1934 года. Заголовок гласил: «Семидесятивосьмилетний Тесла представляет новый луч смерти». Статья описывала лучевое оружие, которое может сбить десять тысяч самолетов с расстояния в сотни миль. Однако Тесла считал свое изобретение не орудием войны, а средством мира: мол, если такой луч появится в каждой стране, то войны на планете исчезнут. Еще ученый планировал использовать это изобретение для беспроводной передачи энергии. Он даже хотел разогревать верхние слои атмосферы, создавать искусственное полярное сияние и освещать ночное небо по всей земле.
Саймон улыбнулся.
Тесла был мечтателем. Провидцем, опередившим свое время.
Зато теперь нужное время пришло.
Хартнелл посмотрел на черную книжку. Все записи в ней были на сербском, родном языке Теслы. Саймон обнаружил ее, когда частично финансировал реконструкцию и расширение музея Теслы в Белграде. В 1952 году бумаги изобретателя наконец вернули его племяннику, и тот поместил их в музей. Однако Сава считал, что много работ дяди осталось в правительстве США, в частности в НИКВО, Национальном исследовательском комитете по вопросам обороны. Тогда им руководил Джон Дж. Трамп, дядя известного нью-йоркского магната.
Сава был прав.
На поиск пропавших документов Саймон потратил миллионы. Затем он узнал, что умерший в 1985 году Джон Трамп завещал огромный научный архив своей альма-матер, Массачусетскому технологическому институту. Саймон отправил туда ученого
