– Спасибо.
– Я только не очень понял, чего ждем?
– Когда нас освободят, – невозмутимо откликнулся вместо Жени Ярослав. – Видишь ли, малыш, наш гость, лысая макушка которого тебя так увлекает, – представитель разведки. Приставлен он к нам для наблюдения за нашей работой. Вот мы работаем, а он наблюдает. Видишь?
Ярослав открыл свои бездонные глаза и насмешливо взглянул на Костю.
– Вижу, – кивнул Ивченко.
Женя рассмеялась, чем привлекла внимание всех троих мужчин. Костя вздохнул и невольно залюбовался девушкой. Красивая.
– А вы кто, если не секрет? – решил он потратить время с пользой и обратился к лысому. – В смысле создание какое?
Разведчик сидел с каменным выражением лица.
– Ведьмак наследственный, – вновь ожил Ярослав. – В принципе вы с Женей можете сходить размяться, поесть чего-нибудь. Конкретно наш молчаливый друг наблюдает исключительно за мной. Только сильно не шалите, за вами у разведки тоже найдется, кому понаблюдать. Нынче обстановка такая, что никакие мировые соглашения правящей верхушке не ука…
– Ярослав Сергеевич, – Женя звонко прервала руководителя на полуслове, – я не закончила с сопровождающей документацией для Асгарда.
– Не страшно, – спокойно отозвался Ярослав. – Позже закончишь.
– Лучше займусь сейчас. – Она вновь уткнулась в папку.
– Константин, будь добр…
Старец поймал взгляд своего подопечного. Времени минуло всего ничего, но Ивченко, как это свойственно большинству людей, адаптировался к окружающей действительности, включая силу Атума. Парень больше не сжимался и не вздрагивал, смотрел себе спокойно в бездонные глаза и смотрел, и даже понимал, что именно эти бездонные глаза хотят от него в конкретный момент. Если бы не проблемы с РУ, Ярослав этому моменту уделил бы больше внимания, но выбирать не приходилось.
– Понял, – кивнул Костя. – Кушать сейчас. Асгард потом.
Ивченко вскочил, забрал у Жени из рук документы и поднял ее за локоть. Она не сопротивлялась, но смотрела убийственно. Временный кабинет Ярослава, где старец спасался от всевидящего ока журналистов, пара покинула в молчании. Вдвоем они занесли рабочий материал наверх и отправились в город.
– Мы можем и тут поесть, у вас, на острове.
Вместо ответа Женя сердито оглядела спутника.
– Да ладно! Я понял, что провинился. Только не очень понял чем.
– Конечно нет. Ты же у нас не местный, наивный…
– А если без сарказма, – слегка обиделся Костя. Он даже скорость сбавил, из-за чего отстал, и они теперь к КПП паровозиком шли.
– Папу нельзя оставлять наедине с кем-то, кто его раздражает, – процедила едва слышно Женя.
Костя замер.
– Папу?!
И тут же побежал вприпрыжку, поскольку Женя ждать никого не собиралась.
– Ты хочешь сказать, этот глазастый – твой папа?!
– Этот глазастый – твой вероятный работодатель. Больше уважения. Меньше эмоций. И да, он – мой папа. Приемный, если быть точнее. Больше все равно ничего не скажу.
– Ладно, – Костя поднял ладони вверх, – намек понял.
Женя не просто злилась, она в ярости была. Но как на голову этого чудака ярость обрушивать, когда он ее прямой ответ намеком назвал? Она отметила выход на двоих и, не оглядываясь, прыгнула в нисходящий поток. О том, что ушла, не оглядываясь, она пожалела, уже стоя под островом в ожидании.
Появился Костя минут через пять из потока для транспорта.
– Простите, извините, извините, простите, – кланялся он с невозмутимым лицом всем орущим, рычащим и шипящим на него и перебежками продвигался к пешеходной полосе, где его ждала Женя.
– А туда ты как попал?
– Как обычно, – пожал плечами Костя. – Случайно. Я не видел, куда ты зашла. А куда надо, с прошлых посещений не запомнил.
