полезных дела. Но у меня в то время не было никакого желания делать добрые дела, хотелось только лежать, накрывшись с головой, и плакать. Фейл меня спас… Я с ним разговаривала, и он становился ярче, а когда я плакала, он темнел. Мне стало его жалко, он такой беспомощный.
— Мейсана, а твое новое чувство к Ительсу… оно не похоже на благодарность?
— Нет, я точно знаю. Я всегда доверяла ему больше, чем другим, и знала, что он не подведет, но, когда он сказал, чтобы я ждала, на душе стало так тепло и светло… Теперь я одного боюсь, как бы дела не задержали его в герцогствах надолго.
— Зрадр обещал через несколько дней привести первый отряд переселенцев, — вспомнила тень, — давай спросим у него: идет Ит с этими людьми или нет? А пока умывайся и переодевайся, нас уже, наверное, ждут.
— А разве мне тоже нужно приходить в кабинет? Вы все такие… способные, чем я вам помогу? — неуверенно переспросила горожанка.
— Обязательно приходи. Тут сейчас столько дел, что самой мне никогда не справиться. Чем больше будет помощников, тем лучше. Ты же не откажешься мне помочь?
— Если сумею.
— Сумеешь, я уверена. Ты находчивая и аккуратная, и самое главное, я тебе доверяю. А тех, кто сидел сегодня с нами в столовой, мне еще нужно хорошенько узнать.
Таэльмина ободряюще улыбнулась подруге и отправилась в свою комнату, сделав вид, будто не заметила сомнения, мелькнувшего в глазах Мейсаны. Ничего, это ненадолго. Все вместе они найдут ей такое занятие, которое поможет девушке вернуть веру в свои силы и пережить разлуку.
Вот еще для нее самой кто-нибудь нашел бы средство от все сильнее расцветающей в душе обиды и разочарования.
В личный кабинет государыню провожала Ила, сама тень пока не нашла бы дороги. Идти нужно было через малый приемный зал, и Таэль обратила внимание на расставленные у окон цветущие растения. На некоторых даже виднелись крохотные плоды.
— Ила, неужели вы и цветы выращиваете?
— Нет, — лукаво улыбнулась домовушка, — мы их только поливаем. А сажали всё эльфы. И здесь, и в зимнем саду. Тут большая оранжерея, там вы еще не были. На всю зиму хватит зелени и свежих овощей. А уж цветы какие… Такие эльфам удаются, только когда их сажает влюбленная пара.
— Тогда я даже знаю имена этих эльфов, — сообщила тень и невесело усмехнулась.
Запретить, что ли, упоминать при ней такие слова, как «любовь», «влюбленные» и «свадьба»? Незачем портить государыне настроение, у неё сейчас слишком много дел и нерешенных вопросов, которые требуют всех сил и внимания.
— Вот эта дверь, — тихо прошелестела домовушка, и тень спохватилась.
Ведь заметила уже, какие они чуткие и внимательные, сразу видят малейшее изменение настроения.
— Спасибо, — улыбнулась она Иле слегка виновато, — и извини… волнуюсь.
И ведь ни капли не солгала, душа действительно все время замирала, как на высоких качелях, когда взлетаешь так высоко, что кажется, вот сейчас сорвешься и улетишь в бездонную чашу неба.
Домовушка понимающе улыбнулась и открыла перед хозяйкой дверь.
Все ее друзья уже сидели в креслах у маленьких столиков, накрытых к чаю, и неспешно лакомились сладостями и печеньем, и от этой мирной картины у Таэльмины сразу стало легче на душе. Ну чего она так тревожится, у старших рас за плечами огромный опыт, и все они с удовольствием им поделятся. И даже помогут ей выбрать самое лучшее и подходящее для ее народа.
— Приятного аппетита, — пожелала она, устраиваясь в оставленном для нее кресле, и насторожилась, обнаружив, с каким вниманием дракон наблюдает за тем, как она берет свою чашку. — Зрадр! Ты почему так на меня смотришь?
— Думаю… Ты всегда такая беспечная или это мы тебя испортили? Почему ты считаешь, что еда не может быть отравлена?
У Таэльмины на миг глаза стали круглыми от изумления, но привычка рассуждать быстро помогла тотчас взять себя в руки.
— Ила!
Домовушка появилась мгновенно, замерла у коленки, внимательно глядя на хозяйку.
— Ты слышала слова моего брата? Как думаешь, он прав?
— Не совсем, — кратко заявила Ила, и на нее с интересом уставились все присутствующие.
— В чем он прав?
