– Ротшильд, – соврал я, вскинув на Дейлани усталый взгляд.
– Я тоже, сэр.
Она продолжала язвить меня. Салмагард все так же игнорировала нас. Нилсу действительно не было дела до этого конфликта – он лишь хотел пережить этот день. Ну почему со мною не оказались три Нилса?
Я вдруг почувствовал спазм внутри глаз.
– Только этого не хватало. – Я опустил взгляд и заметил, что мои руки трясутся.
На меня уставились три пары глаз.
– С вами все в порядке, сэр? – спросил Нилс, вскинув голову.
– Мы в беде. Вот и занимайтесь делом, – сказал я, указав на пульт. – Отыщите схему. Времени для игр не осталось.
– Есть, сэр.
Я поднялся и отступил в сторону. Если я сейчас поступлю как обычно, это будет более чем очевидно. А выйти сейчас с мостика в коридор будет еще хуже. Я неуверенно перевел дух.
– Адмирал?
– Что, лейтенант?
– О какой беде вы сказали, сэр?
Она все поняла. Как-никак, она же врач. И все это время она, почти не отрываясь, следила за мной. Вероятно, она распознала мое состояние даже раньше, чем я сам. Может быть, именно из-за этого она так злится.
– Мы не знаем, где находимся, а наш корабль вышел из строя, – ответил я, стараясь говорить ровным тоном. – Положение далеко от идеального. К тому же у меня было не слишком приятное пробуждение. – По крайней мере, последнее было правдой.
Она взглянула на меня вроде как с сожалением.
– Так полечитесь, – сказала она.
– Ладно, – ответил я, вскинув руки. – Ладно.
Салмагард и Нилс повернулись и уставились на меня. Дейлани скрестила руки на груди. Интересно, это означало самодовольство или что-то иное?
Я окинул ее неприязненным взглядом и полез в сумку.
– Давайте воздержимся от осуждения, – сказал я, извлекая шприц и делая себе укол.
Дейлани повернулась к остальным и ткнула подбородком в мою сторону и провозгласила:
– Наш почетный адмирал!
– Эй, полегче, – сказал я. Мне сразу полегчало. – Даже у адмиралов могут быть пороки, верно? Я в отпуске.
– Что вы употребили? – перебила меня Дейлани.
– Это, некоторым образом, личное дело, – возразил я, глядя на Салмагард. Ее лицо было совершенно непроницаемым.
Лейтенант дернула бровью.
– Судя по характеру ломки, я сказала бы, что это какой-то синтетический опиат.
– Шутите. Кто вам сказал такое?
Дейлани продолжала пожирать меня взглядом. Я вздохнул.
– Ладно, ваша взяла. Я наркозависим. Когда попадем на станцию Пейн, можете подать рапорт. Думаю, вас похвалят. А меня, вероятно, понизят в звании и наложат какое-то взыскание или что-то в этом роде.
Она снова взглянула на меня с брезгливой жалостью.
– Я не знаю, кто вы такой, но так легко вам не отделаться.
– Что? От чего? – Я помахал пустым шприцем.
– От того, что вы выдаете себя за офицера. Вы сядете в тюрьму.
– Хорошо бы, – ответил я.
Дейлани растерянно заморгала, и тут в нашу перепалку вмешалась Салмагард.
– Сэр, мы можем активировать маяк? – спросила она.
Вопрос был очень разумный и к тому же позволял с достоинством завершить стычку.
– Лейтенант, о том, что делать со мной, вы можете подумать позже. Сейчас я – наименьшая из ваших проблем. – И повернулся к Салмагард. – Нет. Полагаю, что нет. – Я покачал головой. – Возможно, это удалось бы нам, будь это настоящий ганрайский корабль, но система здесь целиком и полностью эвагардская. Значит, если компьютер не работает, то и маяка у нас нет. Я очень хотел бы узнать, что именно испорчено в системе, – добавил я, обращаясь к Нилсу.
