но сразу было видно, что образующее ее вещество похоже, скорее, на то, из которого состоят местные жители, нежели на материал пиков.
Чем бы оно ни являлось, у меня не было сомнений в том, что я в состоянии взорвать его; мне не мешало даже благоговение, без которого нельзя было смотреть на эту формацию. Если ее построили эти существа… Впрочем, умением строить совершенно потрясающие сооружения обладают многие абсолютно не наделенные разумом живые существа. И, вообще, это все не важно.
А как насчет пиков?
Обе ноги внезапно пронзило судорогой, и я чуть не упал на колени, сразу вспомнив, что совсем немного, и ломка окончательно выведет меня из строя. Мне все же удалось удержаться на ногах – упасть в толпу этих малышей было бы крайне неразумно, а уж встать после такого вообще вряд ли удалось бы.
Я уже находился на осыпи и, перепрыгивая с камня на камень, приближался вплотную к черной минеральной жиле.
Пригнувшись, я пролез между двумя валунами, за которыми открылось нечто вроде пещеры, и стал искать проход дальше. Чем ниже я заложу заряды, тем эффективнее окажется взрыв.
Здесь планета производила еще более гнетущее впечатление (хотя прежде казалось, что дальше некуда). Порода поглощала свет моего фонаря, а с поверхности не просачивалось ни лучика света солнц или звезд. И лезть туда было бы очень непросто, даже находись я в наилучшей форме. Пробираясь во тьме, изо всех сил стараясь не оступиться на острых неустойчивых камнях, я думал о том, довелось ли ганрайским ученым, исследовавшим непонятное образование, пройти этим путем.
И многие ли из них вернулись обратно? Может быть, именно этот поход и вызвал озлобление местной живности.
Я опустился на колени у края карниза и замер. В пещере, продолжавшейся дальше, было слишком уж много немыслимых углов. В свете своего фонаря я видел не так уж много, но из того, что удавалось разглядеть, складывалось впечатление, будто все стены покрыты местными пауками. Они цеплялись за камень и друг за дружку, их тонкие ноги то переплетались, то торчали из кучи, образуя плотное черное кружево. По моей спине пробежал холодок. От полной тишины в шлеме делалось еще хуже. Глаза щипало от текущего со лба пота, в ушах громко пульсировала кровь.
Я вытащил из-за пояса три взрывные шашки, скрепил их вместе, установил таймер взрывателя и бросил мину в глубь пещеры.
Залезть глубже и сохранить шанс живым выбраться на поверхность я не мог. Приходилось ограничиться достигнутым.
Я очень опасался, что даже этой мелочи – от силы пять килограммов – хватит, чтобы кто-то из этой массы взбудоражился и все они разом кинулись на меня. Но если они и заметили мое вторжение, то никак не отреагировали на него. Возможно, они крепко спали.
Я повернулся и полез обратно, к слабо светившимся наверху звездам. Пока что все шло не так уж плохо. Конечно, я был слишком слаб для скалолазания, но от одной только мысли о том, что я могу остаться там, все тело покрывалось противной гусиной кожей.
Вновь выбравшись на корпус корабля, я прибавил напряжение в перчатках, чтобы лучше держаться на металле. Теперь оставалось сообразить, как забраться назад. Взглянув по сторонам, я убедился, что в данный момент врагов поблизости нет. Зато я отчетливо видел их силуэты рядом с оставшимся наверху флаером. Так что об обратном полете можно было не мечтать. Следовало искать воздушный шлюз.
Медленно – не потому, что старался остаться незамеченным, а потому, что сил не было, – я заскользил вниз по корпусу к ближайшей наружной галерее, но почти сразу же пришлось дать в перчатки полный ток и остановиться. Прямо подо мною из тумана появилась громадная ножища.
Этот ксенос имел в размахе ног не меньше десяти метров. Он вылез на стенку корабля и двинулся ко мне. Я лихорадочно попытался отползти вверх и в сторону, но в моем нынешнем состоянии нечего было и думать о том, чтобы сбежать от этого гиганта, даже если он не торопился.
Убрав ладонь с борта, я повернулся к грозному существу.
– Ты ведь знаешь, что императрица ведет переговоры лишь при условии, что их результат ее устроит?
Я вынул еще одну подрывную шашку и выставил на таймере пять секунд. Конечно, эти штуки предназначались для геологоразведки, а не использования в качестве гранат, но я по этой части никогда не привередничал. Я швырнул свою бомбу.
Звука, конечно, не было. Я вскинул руки, чтобы прикрыть лицевую пластину. Куски чудовища разбросало по сторонам. В слабом поле тяготения они летели словно бы нехотя и описывали чрезвычайно эффектные высокие дуги.
Я громко застонал, собрался с силами и заковылял к галерее. Неподалеку оказался еще один ксенос – не столь громадный, как тот, с которым я только что покончил, но все же весьма внушительный. Но, похоже, он не стремился преградить мне дорогу. А может
