ранены, один убит. Хотя сами нападавшие трусливо скрылись, по стрелам и наконечникам ясно, что это калайды. Поэтому уже завтра мы должны ответить, иначе враг обнаглеет, и не будет нам покоя…
Свем проснулся на рассвете. Как всегда, легко поднялся, оделся, взял рюкзак и винтовку, обернулся на спящую, улыбающуюся во сне жену, улыбнулся сам, вышел из шатра. Утро выдалось пасмурным. Только-только прекратился дождь, но готов был припустить снова в любую минуту. А пока дождевые капли падали на землю, стекая по уже начавшим рыжеть листьям, создавая его видимость. Тянуло вкусным дымком – Урам Полторы Ноги на Общей Поляне готовил завтрак для тех, кто вызвался пощупать калайдов за мягкие места. Среди них, разумеется, был и Свем Одиночка. Он сам вызвался.
– С таким оружием, как моё, – объяснил он, – нам и убивать никого не придётся. Пальну пару раз для острастки – калайды сами на землю повалятся. Те, кто не убежит.
– Если никого не убить, не принести в жертву, духи обидятся и перестанут помогать, – со значением произнёс шаман племени Руйха Кривой. Был он стар, вечно зол на всё и вся и крив на один глаз.
– Всё, – сказал Свем Одиночка. – О жертвах забыли. Убить в бою врага – ладно, это необходимость. Но больше никаких жертв.
– Кто ты такой, чтобы идти против духов?! – вскинулся шаман.
– Я друг тех, кто равен богам, – ответил Свем. И красноречиво погладил приклад «адовой Хильды». – Они сильнее твоих духов. И очень скоро ты в этом убедишься. Не надо с ними ссориться.
На завтрак Урам Полторы Ноги разогрел остатки вчерашней густой похлёбки из блоггов и приготовил бодрящий травяной чай. К кофе за время пребывания в Пирамиде Свем так и не привык, поэтому даже не брал его с собой и теперь с удовольствием пил чай вместе со всеми.
Сразу после завтрака отправились.
Вместе со Свемом в рейде участвовало шестьдесят два молодых калада из тех, что отобрал вождь. Всего мужчин в племени, способных не только держать оружие, но и сражаться, было тридцать два десятка, но Тилт Камнеголовый посчитал, что с учётом Свема Одиночки и его волшебного оружия этого количества воинов вполне достаточно. Остальные пусть охраняют женщин, детей и стариков. На всякий случай.
По плану передовой дозор должен был разведать обстановку в районе становища калайдов, доложить о ней, а затем, если данная обстановка будет благоприятной (мужчины на охоте, женщины, старики и дети – дома), шестьдесят два молодца совершили бы лихой налёт. Цель – за короткое время убить как можно больше калайдов-мужчин, посеять панику и организованно отступить.
Как это почти всегда бывает, все планы пошли насмарку задолго до того, как калады приблизились к становищу врага хотя бы на два полёта стрелы…
Это место словно специально было создано для того, чтобы на нём решали споры два издавна враждующих и таких похожих соседних племени.
Широкая и длинная прогалина в лесу располагалась примерно на середине пути между двумя становищами, и миновать её было трудно. Разве что специально обходить. Но зачем? Никто и не стал обходить. Ни передовой дозор каладов, ни точно такой же калайдов. Они заметили друг друга, а вернее, враг врага, одновременно и одновременно подняли тревогу. А вожди, ведшие с обеих сторон примерно одинаковое количество воинов (у калайдов было на три больше, но это выяснилось позднее), приняли одинаковое решение.
В бой!
Молодые, горячие, полные сил и жажды уничтожить врага
То же самое сделали и молодые, горячие, полные сил и жажды уничтожить врага
Они столкнулись на прогалине.
Свистнули стрелы, прошелестели брошенные копья, первые крики ярости и боли наполнили осенний лес. Затем началась рукопашная.
Свем, как положено владельцу секретного оружия, двигался в арьергарде вместе с Тилтом Камнеголовым, поэтому к самому началу боя не успел. Но и не слишком опоздал. Когда он выскочил на прогалину, смертельная схватка только началась и ещё не успела разгореться в полную силу. Плотно прижав «адову Хильду» к плечу, словно бы, как его учили, слившись с ней, Свем занял позицию чуть в стороне, за толстым, покрытым гладкой корой стволом шибача и открыл огонь. Заряды нужно было экономить, поэтому он нажимал на спуковую клавишу только тогда, когда точно знал, что попадёт.
Успел нажать три раза.
