Это сообщение как будто бы взволновало даже графа, стоявшего теперь в стороне.
Губернатор Дранья, тяжело дыша, проговорил:
– Я пытался защитить вас обеих.
– Вероятно, – произнес Легендо, – вам следовало подумать о том, чтобы защитить себя. Советую незамедлительно покинуть мой остров и впредь никогда не возвращаться сюда, равно как не приезжать и в другие места, где вы можете со мной встретиться.
Граф попятился:
– Я ни к каким убийствам не причастен. Я приехал только ради нее. – Он задержал взгляд на лице своей невесты гораздо дольше, чем позволяли приличия, и больше ничего не сказал, однако губы его изогнулись, обнажив белые зубы.
В шляпной лавке, откуда Скарлетт убежала, д’Арси улыбался ей точно так же. Ему словно не терпелось сыграть в некую игру, которая начиналась между ними. Он собрался покинуть башню, но Скарлетт почему-то подозревала, что видит его не в последний раз.
Граф склонил голову в насмешливом поклоне и удалился. Когда эхо его серебристых башмаков стихло, губернатор сказал, жестом подзывая Скарлетт:
– Мы тоже уходим.
– Нет! – Скарлетт затряслась, но не сошла с места. – Никуда я с вами не пойду.
– Ты, безмозглая… – отец выругался, – если ты останешься, наша семья будет уничтожена. А ведь он именно этого и добивается. Если же ты пойдешь со мной, он проиграет. Уверен, что граф…
– Я не собираюсь выходить за него замуж, и вы меня не заставите. Именно вы, отец, уничтожили нашу семью. Единственное, чем вы дорожите, – это власть. Но надо мной вы больше не властны. Телла погибла, и больше я ничего не боюсь.
Сказав это, Скарлетт ощутила мимолетное желание встать на самый край балкона и произнести: «А сейчас уходите, пока не потеряли и вторую дочь». Но нет, она не позволит отцу уничтожить ее саму так же, как он уничтожил ее сестру. Она сделает то, что должна была сделать уже давно.
– Ваши тайны мне известны. До сих пор я боялась за Теллу, но теперь ее нет, и вы не заставите меня молчать. Полагаете, вам можно безнаказанно убивать? Но останутся ли ваши гвардейцы преданными губернатору, если узнают, что вы утопили сына одного из них? Я всему острову расскажу о том, как вы собственными руками убили Фелипе, лишь для того чтобы запугать меня еще сильнее. Спокойно ли вы будете спать, когда отец Фелипе об этом узнает? И это еще не все, что я могу поведать людям. Когда ваши тайны раскроются, власти и богатству, к которым вы так стремились, придет конец.
Никогда прежде Скарлетт не была такой смелой. Сейчас у нее болело все: сердце, душа, даже память. Она чувствовала себя одновременно опустошенной и отягощенной. Ей трудно было дышать и говорить. Но все же она дышала и говорила. Она жила. Ее охватило безысходное отчаяние, однако страх рассеялся.
Впервые в жизни не она боялась отца, а он боялся ее. И еще больше, вероятно, он боялся магистра Легендо. Так или иначе, губернатор Дранья уходил, и Скарлетт не думала, что он за нею вернется. Власть не может быть долговечной, если правителя не защищают верные гвардейцы. Покоренный остров Трисда – не самая завидная из всех провинций империи, но и на этот кусок пирога наверняка найдутся охотники.
Уход губернатора стал для Скарлетт победой. Она освободилась. Отец больше не опасен для нее, и она вольна ехать, куда пожелает. Хулиан оставил ей координаты корабля на крышке карманных часов.
Хулиан… О нем Скарлетт горевала иначе, нежели о сестре. Своей смертью они поразили разные части ее сердца, но обе раны были одинаково болезненны. Новый приступ рыданий подступил к горлу, как огромная волна, готовая обрушиться на берег. Однако, оплакивая Хулиана, Скарлетт кое-что вспомнила. Вспомнила, ради чего покинула его бездыханное тело. Она победила в игре, и теперь Легендо обязан был исполнить ее желание. На секунду в душе Скарлетт встрепенулась надежда – почти невесомая в сравнении с ее горем. Неясная, переливчатая и такая слабая, что удержаться за нее было невозможно. Ведь теперь Скарлетт потеряла не только Хулиана.
В груди снова защемило. И друг, и сестра погибли. Кого спасать? Скарлетт была не вправе выбирать, и все же она чувствовала себя так, будто стояла перед выбором. Очевидно, ее сестринская любовь оказалась слабой. Или Хулиан значил для нее больше, нежели она сама осознавала. Скарлетт должна была выбрать Теллу, однако медлила, как будто все еще надеясь на чудо, которое поможет ей спасти обоих.
Сестра или мужчина, которого Скарлетт полюбила? Он умер из-за нее. Он всем ради нее пожертвовал, встретившись лицом к лицу с отцом. А потом, перед расставанием, отдал ей часы. Скарлетт вспомнила, какие болезненные ноты звучали в его голосе, когда
