– А ты меня спрашивала, прежде чем сделать это заявление прессе?
– Но ты мне не запретил.
– Теперь запрещаю.
– Петр, это же… Я давно лелеяла эту мечту… Ну чего ты молчишь?! – выждав некоторое время, взорвалась Александра.
– Кхм. Мечта. Мечта – это святое. Но ты не задумывалась над тем, что этот клятый клуб может устроить катастрофу?
– Да у нас такая служба безопасности, что…
– Я не говорю о диверсии на заводе. Я о гонках. Кто-то за очень большие деньги может рискнуть и устроить столкновение прямо на треке. Врагов у нас хватает. Вспомни, сколько раз на нас покушались.
– Петр, миленький, ну я прошу тебя! Только один разочек. Ведь никто из них даже не представляет, на что способен наш красавец. Да я сразу же оставлю их позади и никому не позволю даже приблизиться ко мне. Остается лишь неудовлетворительное качество автомобиля или кривые руки шофера. Неужели ты сомневаешься в своем заводе и жене? – присев перед сидящим в кресле мужем и взяв его ладони, вкрадчиво произнесла Александра.
Вообще-то он не сомневался. Нет, если во время гонки придется толкаться, то возможно все. При всем ее гоноре и решительности характера Александра, тем не менее, достаточно пуглива. И пусть она очень быстро брала себя в руки, в условиях, когда все решают доли секунды, это может быть крайне опасно. Но в случае если она еще на старте оставит всех преследователей далеко позади… Здесь Петр в ней был уверен. Она великолепно чувствовала автомобиль и любила скорость.
И потом, он вовсе не собирался ставить окончательный крест на ее участии в гонке. Никаких сомнений, он сможет без труда настоять на своем. И мало того, несмотря ни на что, она смирится с его решением. Не обойдется без ссоры, возможно даже долгой. Но в итоге все вернется на круги своя и они помирятся.
Вот только осадок останется до конца дней. Мечта… Мечта – она дорогого стоит. Александра же мечтала не просто спроектировать свой двигатель внутреннего сгорания, но и лично дать ему жизнь. Не провести испытания, а влететь в историю под рев своего детища.
Ну не мог Петр подрезать ей крылья. Не мог и все. Но и смириться с тем, что ему придется всякий раз трястись, пока она будет удовлетворять свою адреналиновую потребность, тоже не собирался.
– Я не сомневаюсь ни в тебе, ни в механиках, ни в продукции завода. Но…
– Один раз. Петр, я хочу участвовать в гонке только один раз. Но это должен быть первый раз, – требовательно и одновременно умоляюще произнесла супруга.
– Обещаешь?
– Клянусь. – Александра горько улыбнулась и решительно кивнула, едва не разметав модную прическу.
– Но только при одном условии.
– Каком?
– Ты примешь некоторые конструктивные изменения, внесенные в автомобиль, и наденешь тот костюм, который предоставлю тебе я.
– Петр, какие изменения? Какой костюм? Гонка уже послезавтра.
– Обещай.
– Но эти изменения…
– Не повлияют на характеристики автомобиля, – перебив ее, заверил Пастухов.
– Л-ладно. Я обещаю. Но если ты не успеешь, то никакие условия не принимаются.
– А успевать не нужно. Все уже готово.
С этими словами Петр подошел к платяному шкафу и, открыв его, извлек на свет комбинезон из мягкой кожи, с налокотниками и каркасом из пластика на спине и груди. Изнутри комбинезон был обшит мягкой подкладкой из дюжины слоев шелка, призванного сглаживать удары и выступать в роли мягкой и гибкой брони. Это Петр решил использовать заокеанский опыт, где получили распространение шелковые бронежилеты.
Следом появился пластиковый же шлем с прозрачным забралом из плексигласа. Изделие, явно напоминающее мотоциклетный шлем из мира Петра и совершенно чужеродной формы для мира этого. Уже один его необычный вид должен был возбудить общественность.
Петр слабо представлял, какой именно должна быть защита. Просто попытался воспроизвести по памяти комбинезоны мотоциклистов, какие видел со стороны. И без подробностей. Опять же, и до качества его мира здешним материалам далеко. Но лучше уж такая защита, чем вообще никакой.
