Раздавшийся робкий стук в дверь кабинета прервал его мысли.
– Кого там принесло? – спросил Дайсон старческим дребезжащим голосом.
Подумать только. А ведь еще год назад он говорил твердо и уверенно, внушая всем окружающим трепет и уважение.
– Разрешите, мистер Дайсон?
– Проходи, Эдвард. Нечего заглядывать через приоткрытую дверь, как нашкодивший школяр.
Аттвуд не преминул воспользоваться приглашением. Правда, выглядел он при этом именно как провинившийся ученик. Н-да. Были для этого основания. И пусть не во всем его вина, тем не менее, Аттвуд чувствовал, что подвел человека, которому многим обязан в своей жизни.
– Вы вызывали меня, мистер Дайсон? – остановившись посреди кабинета, поинтересовался гость.
– К чему спрашиваешь, если знаешь, что вызывал, – недовольно пробурчал старик, обходя стол и устало опускаясь в свое рабочее кресло. – Проклятая болячка. И в могилу не сводит, и сил совсем лишила. Не надо стоять, мой мальчик. Присаживайся.
– Благодарю, мистер Дайсон.
– Это правда? – Старик потянулся к газете и, взяв ее двумя пальцами за уголок, бросил через стол в сторону посетителя.
– Сильно приукрашено, но в целом правда, – даже не потянувшись к газете, а только скользнув по ней взглядом, ответил Аттвуд.
– И в чем же там преувеличение?
– Котел «Морриса» не взорвался, и кабину не разнесло в клочья. Да и грузовик вполне подлежит восстановлению. Даже в полевых условиях и при наличии имеющихся запчастей.
– Не забывай, что ты говоришь с неплохим инженером. И я пока не впал в старческий маразм, чтобы не понимать, какие именно повреждения может получить водотрубный котел в подобных условиях.
– Извините, мистер Дайсон.
– Ладно. Неважно. Но из твоих слов следует, что этот русский на своем КАЗе и впрямь спас и водителей, и их грузовик?
– Да, мистер Дайсон.
– И то, что автомобиль двигался, полностью погрузив в воду двигатель, тоже правда?
– Да.
– Та-ак. Веселые же дела у нас творятся. Мы делаем ставку на то, что задавим этот концерн своей массой. А в результате? Он уходит в отрыв на самом старте, получив изрядную фору, не нарушив регламента и произведя настоящий фурор.
– Но ведь ушла только одна машина. Три другие остались с прочими участниками гонки.
– Это не имеет ровным счетом никакого значения, – устало отмахнулся старик. – Он уже разворошил осиное гнездо. Газетчики заливаются соловьями. И заметь, даже те издания, где мы имеем своих прикормленных репортеров. Мы можем с этим что-нибудь поделать?
– Если только возьмем на себя щедрое финансирование газет, – пожал плечами Аттвуд.
– Ты хотел сказать – всех газет, – хмыкнул хозяин кабинета.
– Именно, мистер Дайсон. Обыватель обожает горячие и будоражащие кровь вести. И газетчики душу готовы продать за возможность выдать нечто эдакое.
– Иными словами, этот раунд мы снова проиграли, – вздохнул старик.
– Да, мистер Дайсон.
– Ты не выглядишь совсем уж расстроенным. Значит, предполагал подобное развитие событий. Говори.
– Я помню о том, на что намекал русский резидент. И помню о вашем указании не совершать резких движений.
– Но ты все же кое-что предпринял.
– Мы просто распустили слух, что по определенному маршруту пройдет автопробег, и что даже если за пленников никто не заплатит достойный выкуп, сами автомобили стоят достаточно дорого, чтобы оказаться серьезной добычей.
– Та-ак. Ну и как ты до такого додумался? Бандитам ведь плевать. Станут хватать всех подряд.
– Совершенно верно. Но в первую очередь это коснется того, кто вырвется вперед.
– А если бы лидером был паровой автомобиль?
– Во-первых, на нас играет преимущество в количестве паромобилей. Во-вторых, первым оказался Пастухов собственной персоной. Предъявить нам русские ничего не смогут. О гонке трубили на всех углах, и в Китае в том числе. К тому же высылать дополнительные патрули из-за одного водителя, оторвавшегося от общей массы, китайцы не будут. И кстати, это упоминалось в предварительных договоренностях.
