повертел его в руках. Подумал: «Ты кончил так же, старый орк? Проиграл, еще и не начав?»
Пройдя к краю рисунка, Предатель вчитался в написанные собственной кровью символы, эти послания силы, которые готовы были ожить и навести мост через всю Вселенную. Он думал, что просчитал все, что у него есть время. Чародей заглянул в пустые глазницы черепа. Мертвый, шаман орков будто смеялся над ним.
Иллидан вспомнил видение, данное ему наару. Неужто и этот издевался? Пальцы сжали череп, готовые раздавить его, расколоть.
Нет, Иллидан еще не проиграл. Он возглавит оборону Черного Храма, а потребуется, – сам станет якорем для портала. Будет держать его открытым на одной только силе воли. Иллидан не сдастся. Только не перед последним барьером.
Он ударит в самое сердце Пылающего Легиона. Любой ценой.
Глава двадцать девятая
Майев присмотрелась к стенам Черного Храма: крепость нависала над ними непомерной громадой, излучающей страшную силу. Огромные каменные шипы на стенах клинками пронзали небо.
Акама смотрел на храм, как взирает на журчащий источник воды умирающий от жажды в пустыне. В его душе надежда боролась с отчаянием. Для пеплоуста как будто все перестало существовать, как будто не гремела рядом битва – он видел одну лишь святыню.
Майев, напротив, не могла не думать о битве: объединенные силы Алдоров и Провидцев уже начали атаку, которая отвлечет внимание защитников, и Акама сумеет проникнуть в крепость.
Когда Кси’ри плел вокруг нее, Акамы и его новых союзников из Азерота защитные чары, сердце Стража раздирала тоска: если бы при первой встрече ша’тар согласились помочь ей, то на склоне Руки Гул’дана все могло бы завершиться иначе. Возможно, ее товарищи были бы живы.
Азеротцы, сильные воины, заметно нервничали. Неделями они тайно помогали Акаме, выполняя его поручения. Без них он просто не справился бы. И вот они готовились нанести удар по самому Иллидану: предстоящая миссия будоражила их души и одновременно пугала. Майев и сама не могла дождаться, пока наару закончит плести чары. Близился час отмщения. Наконец-то Предатель ответит за все. Ему не уйти!
Рядом ощущалось присутствие демонов; вонь серы мешалась с запахами паленой плоти и вывалившихся внутренностей. Майев Песнь Теней возбудилась не на шутку. Вот это была настоящая, достойная битва! Битва за судьбы миров.
Прикрыв глаза ладонью, Майев смотрела, как на отряд крылатых демонов бросились воины Алдоров в сопровождении одного наару. Мерцали стрелы магической энергии, зачарованные клинки секли плоть и броню. Весьма скоро иллидари отбросили к стенам храма, с которых донеслись насмешки и брань следивших за битвой защитников.
В небе кружили крупные драконы Пустоты. Вот их отряд спикировал на захватчиков, дыша клубами магического огня. Майев встала, открыто бросая им вызов: в своей броне она была почти неуязвима для драконьих атак. Наару завершил плести чары, и воздух вокруг Майев замерцал.
На землю обрушилась еще волна метеоров, и из кратеров вылезли новые инферналы. Над полем боя поднималась пыль. Мимо пронесся отряд всадников.
Акама сделал Майев жест рукой:
– Пора! Дай волю своему гневу!
Майев с улыбкой устремилась вперед, за ней бежали Акама, его новые азеротские союзники и большой отряд Алдоров и Провидцев. Впереди, под стенами, бурлило живое море демонов: навстречу Майев бросились сатиры, стражи Скверны и существа куда страшнее их.
– Я годами ждала этого момента! – торжествующе прокричала Майев. – Конец Иллидану и его прихвостням!
Впереди из гущи битвы вынырнули повелители ужаса. Переполняемые силой Скверны, они нависли над эльфийкой. Ближайшему из них она отрубила часть крыла и тут же – ногу. Демон упал, и Майев вскочила ему на спину. Ударила клинком так сильно, что острие, пройдя тело насквозь, вошло в землю. Когда конвульсии демона затихли, Майев высвободила оружие и перенеслась за спину следующему противнику. Призвав на помощь Элуну, Песнь Теней зарубила и его.
