После трех переходов на оба берега мы с Петровичем посмотрели в карту с пометками и синхронно кивнули:
— Подкова.
А Смирнов еще и добавил победно:
— И что я говорил?
— А говорил ты, Петрович, то, что карту эту надо теперь так прятать, что я даже не знаю. Если ты все же прав, конечно. Куда двигаем?
— Чуть дальше, там покажу место.
Лодки вышли на середину реки и набрали скорость. Вокруг все те же не очень высокие, но обрывистые берега, странная тайга, справа почти синяя, а слева совсем зеленая, небо с редкими белесыми облаками высоко-высоко, привычный ветерок с севера. Жужжат моторы, плещется мелкая волна в поднятый плоский нос джонки. Плечо уже не устает, привык к румпелю. Чуть бензином пахнет, пролили при заправке.
И почти сразу навстречу попалась длинная кержацкая лодка с тремя мужиками на борту, но мужики никакой агрессии не проявили, равно как и морды у них не перекосило. Похоже, что Симон с Тихоном все же весточку донесли до своих, нас уже опознают и за опасность не считают.
Шли недолго, минут десять, не больше, до того как Смирнов показал вперед:
— Вон туда давай, на террасу. Ручей видишь? Вот у него камешки, перекат, не влети в них, к слову. Там и встанем лагерем.
— Берег правый, — без всякого воодушевления констатировал я факт.
— Правый. Но ручей там и перекат там. Если тут что есть, то начинать искать надо оттуда, самое место.
— Да я в курсе. Золото тяжелое, под перекатом яма, нести его и рекой, и ручьем может, в той точке самая ловушка. Но если тут есть жила, то где она находится?
— А на правом, — с оттенком ехидства ответил Смирнов. — Вон в том направлении, ты по «подкове» сам смотри.
Да, получается, что на правом, плохом берегу. Впрочем, это уже не наши покуда проблемы, пусть в Форте голова болит, как с этим разбираться. Найдут жилу и крепость построят или еще что.
— Может, лагерем все же на левом встанем? А мыть кататься будем? Стремно, Петрович, худое там место, и обзор никакой снизу. Прыгнет какая-то дрянь с обрыва и башку откусит.
Там еще и лес почти к самому краю подходит, то есть наблюдателя выставить даже опасно, он и будет первой приманкой для того, что по лесу шляется.
— Тут делай как знаешь, ты начальник экспедиции, — ловко сложил он с себя ответственность.
— Значит, здесь встанем, покуда светло, а к вечеру уйдем назад, на тот поворот, — я показал большим пальцем себе через плечо. — Там на берег влезть можно и лес не вплотную.
— Ты сам решай.
Вот я и решил. «Как пожелаем, так и сделаем» — вроде бы так у классиков. Но это потом, а пока сюда, куда Смирнов ведет.
А вообще, народ воодушевился так — смотрю, даже на нас «золотая лихорадка» действует. Вроде и не собираемся сами добывать ничего, но само слово «золото» волшебное, наверное, как «пиастры» или что еще.
— Бродни куда паковали? — засуетился Петрович, едва мы пришвартовались.
— Здесь были. — Мила подтащила один из тюков и открыла. — Да, здесь, доставайте.
— Мил, ты пока тут за глаза и уши. Платон!
— Чего? — откликнулся кондуктор со второй лодки.
— Петровичу пока помоги. Дим, Саня, давайте со мной наверх, сигналки поставим, хоть так прикроемся.
— Себе возьмите. — Саня, пока не надел рюкзак, вытащил из него два вроде обычных фонарика в корпусах из нержавейки. — Испытаем заодно.
Я принял увесистый, хоть и небольшой фонарик, воткнул в подсумок. Саня прикупил в магазинчике у Пентагона крошечные источники света из алхимического стекла, запитал от магических батарей. С его слов выходит, что свет этот солнечный, его собирают с помощью параболических зеркал и как-то аккумулируют в кристалле, который стоит за зеркалом самого фонаря. Самым трудным оказалось найти под это дело фонари со стальным корпусом: алюминий тут не слишком хорошо работает. И мне в позапрошлый визит на Аляску пришлось за компьютером просидеть немало, покуда я не нашел вот эти самые «ультрафайры». А в эту поездку я их забрал, а дальше по Саниной матрице гравировал рунами. Ладно, посмотрим, как сработает.
