Черт, я с этого карабина «ауровизор» снял, и ставить уже некогда, а в темноте очень бы пригодился.
— Очки с собой? Ночные в смысле.
— Всегда с собой. — Дмитрий уже набрасывал подвесную с подсумками.
Так, а мне что? Точно такой же неплохо, но я их еще не доделал, заблокировать могут. Не годится. И патронов этого калибра мало, все Дмитрию отдал, делать нужно. Амулеты, амулеты… и глушитель бы. Черт, магические разряжены, вот очень бы пригодились. Хотя пистолетный еще есть полный, я им не пользовался, вот его и возьму на всякий случай. А за основное… тогда карабин под сорок пятый, с длинным стволом, на него обычный глушитель тоже встает. Моя подвесная здесь, где снял, только… а, черт, подсумки другие… тогда сумку «grab-n-go», четыре магазина в подсумки, еще два в саму сумку. В карабин воткнуть самое отборное, то есть с железным корнем, и «пустышки» через одну. Дальность там особая не нужна будет. Прицел обычный, «ред-дот», но у меня тоже очки. А «ауровизоры» так возьму, два, себе и Дмитрию. Все остальное стандартно, аптечки и по паре алхимических гранат с едким газом. Черт, жаль, зажигательные все в тумане израсходовали.
— Готов? Понеслись!
На «бронко» поедем, он самый ближний к воротам. Закинулся в кабину, машина выскочила на улицу, Дмитрий закрыл ворота и оказался рядом. Мотор рыкнул, тяжелый внедорожник рванул с места, сильно накренившись в повороте, свет фар скользнул по дому напротив, вернувшись отблесками стекол. Ну ты скажи, как потемнело сегодня, еще не так уж и поздно.
Капли дождя посыпались на стекло, я включил щетки. Большие колеса расплескивали многочисленные лужи, машин почти не было — так, две или три попалось, не больше. Чуть проехали — и вон уже гаражи, там как раз пара вспышек сверкнула. Где там въезд был? Вон он, вижу. Придется так на машине и въезжать, ворота — самое опасное место, как бутылочное горлышко, надо как можно быстрей проскакивать.
— Очки, я свет выключаю. — Я вытащил свои «хипстерские», надел. Стало светло как днем, только мир теперь черно-белый. Дмитрий тоже последовал моему примеру.
— Едем без разведки, так что продвигаюсь докуда получится, попутно ищем укрытия. Как встал, так разом и выскакиваем.
— Принял.
Резкий поворот, длинный грязный проезд, белый фургон, стоящий у ряда гаражей справа. Из-за него выскочил человек в куртке с капюшоном, вскинул какое-то оружие, но я утопил газ в пол и кинул машину прямо на него. Он дернулся, попытался отскочить, но тяжелый «бронко» сшиб его правой стороной кенгурятника и силовым бампером, откинув в сторону. Я ударил по тормозам, обернулся, перехватив руль левой, затем резко сдал назад. Услышал крик, внедорожник дважды подскочил, когда колеса проехали по лежащему человеку.
— И еще разок, — пробормотал я, перекидывая рычаг коробки в «драйв».
Машина вновь прыгнула, но уже никто не кричал. Прикрытие они тут поставили, понимаешь, только не слишком умное.
— Пошли. — Я схватил карабин и вывалился из машины.
Этот готов? Этот готов, без сомнений. Опасности он точно не представляет. О, а за фургоном еще один лежит, куртка в крови… не наш, точно не наш.
Отблески пламени дальше и правей, скорей всего, алхимические гранаты, а если гранаты, то дистанция боя никакая, маленькая совсем, все они там. Черт, надо бы Саню попросить какие-либо амулеты «свой-чужой» придумать, как тут народ различать? Я даже не знаю, во что Хмель одет.
— По левой стороне, держу проход, а ты крышу.
— Принял.
— Пошли.
Марка прицела на все провалы ворот без створок, проходы, карабин Дмитрия ведет контур крыши. Если что-то там поднимется, то получит «обманку» и без того огромного веса, никакой амулет не выдержит. А вот чем они вооружены? Стрельбы вроде не слышно… а, нет, был глухой хлопок. На нормальный выстрел не похоже, но мог быть с глушителем. Дальше это все, в конце прохода и в стороне. Но бежать все равно нельзя: нарвемся. Идем и идем, все как надо делаем, суета нужна только при поносе.
Разруха тут полная, за столько-то лет все замерзало и оттаивало, стены потрескались, крыши просели. Одно из самых поганых мест в Форте, сколько тут всяких разборок случалось и трупов находилось — не счесть. В некоторых из гаражей ржавые остовы машин угадываются, горы мусора.
Конец прохода, за углом стоит «буханка» Хмеля. Огляделся. Целей не видно, но у входа в гараж лежит тело, руки за спиной стянуты. Посмотрел в «ауровизор» — один тусклый след ауры, двухсотый, значит. И вроде как лицо знакомое, но не наш, так что пока плевать.
