в фургон, на котором приехали бандиты, и покатили в сторону Южного бульвара. Мы с Хмелем и Иван, если точней, а Дмитрий ехал следом на «бронко».
Дождь продолжал лить, все такой же мерзкий и унылый, вода затекала в дыру в лобовом стекле, словно ломом пробитую. За рулем сидел Хмель.
— Света мало, они тебя не опознают, — излагал я ему план по дороге. — Надо просто подъехать так, чтобы фургон узнали. И не могли выехать. Ваня встанет напротив выезда, там должно быть темно. Как они выйдут — он дает сигнал и сразу отходит в сторону «бронко», встает у задней двери, в случае чего схватит дробан. На улице никакого длинноствола, светиться не надо. Смотри на меня и жди отмашки. Все. Дальше уже моя работа.
— На таран не пойдет?
— Нет. Максимум тормознет и попытается сдать задом, но нам без разницы на самом деле, все равно достану. И даже если на таран, то места для разгона не будет, просто тюкнет тебя в борт, и все. Ты же сам сказал, что серьезной охраны у него нет, вся в гаражи уехала?
— Ну да, из близкого круга только один человек остался, — подтвердил Хмель и спросил с оттенком сомнения: — По гильзам не опознают? Или пулям?
— Ствол завтра сменю, экстрактор и ударник, не опознают.
— Ну и ладно. Тогда ладно.
По дороге миновали уазик и «газель» Дружины, но на нас внимания никто не обратил. Да и не хотелось, наверное, экипажам под дождь лезть.
Вывеска на «Кисках» еще светилась, из дверей вышли два поддатых мужичка, которые направились по ступенькам к стоящей у тротуара «ниве». Судя по всему, последние посетители, больше машин у подъезда не было видно.
Мы завернули за угол, и Хмель почти сразу остановился — до выезда из двора клуба осталось метров пять, не больше.
— Не глуши, звук стартера они верней услышат, могут насторожиться.
Сам я обшаривал взглядом стены в поисках камер, но не нашел. Здесь уже не территория клуба, тянуть далековато, они максимум во двор смотрят. Затем вытащил из кобуры пистолет, проверил наличие патрона в патроннике, сунул его обратно. Дмитрий проехал мимо, развернулся в конце улицы и встал на противоположной стороне поодаль. Это наши колеса, на той машине уедем.
— Все, жди, я пошел. Вань, давай на ту сторону. Не вмешивайся, если заваруха не начнется, просто страхуй.
Натянул плотней кепи, накинул на него еще и капюшон куртки. Не люблю капюшонов, но еще меньше люблю, когда меня может кто-то описать Дружине или кому-то еще. Придется терпеть. Толкнул пассажирскую дверь и вылез под дождь. Иван выбрался через сдвижную дверь и, обойдя фургон сзади, быстрым шагом перешел на другую сторону улицы.
Улица совсем темная, фонарей тут нет, но свет падает из проезда между домами, из двора клуба. Музыки не слышно, значит, точно закрылись. Посетители выходят через парадный ход, стриптизерши, которые не только стриптизерши, прямо тут и живут, весь трехэтажный дом принадлежит Сайфулину, а клуб только первый этаж занимает. Вот персонал может начать выходить, но мне кажется, что хозяин уедет первым. Но даже если и персонал пойдет, то узнать нас трудно, а машина местная.
Ждать пришлось минут пятнадцать, наверное. Дождь стучал по капюшону, брюки намокли, но в куртке все равно было тепло и сухо. Из проезда никто не выходил, однако затем хлопнула дверь, и тут же Иван махнул рукой, дождался ответа и зашагал в сторону второй машины.
Во дворе, совсем рядом, хлопнули дважды уже автомобильные двери, закрутил стартер, затем заработал двигатель. Свет фар мазнул по проезду, а теперь уже я махнул рукой Хмелю, давая ту самую отмашку. Сквозь мои ночные очки я хорошо видел, как он махнул в ответ и тронул фургончик с места. И одновременно свет фар из проезда задвигался, а звук мотора отразился от стен. Выезжают.
Потом все пошло как планировали, для разнообразия это даже хорошо. Я выхватил пистолет, взял на изготовку, одновременно активировав глушитель, и когда серый «патруль» уже почти выехал на улицу, Хмель его подрезал. Неагрессивно так, даже руками всплеснул в порыве актерства.
Я видел двух мужчин на переднем сиденье — тот, что за рулем, поднял руки в жесте «ну вот что ты делаешь?», никто даже голову в мою сторону не повернул. И тогда я просто шагнул вперед и быстрыми двойками через боковое стекло опорожнил целый магазин «обманок» им в головы. По две каждому и вновь по две. Слышен был лишь звон пробиваемого стекла и удары пуль в тело.
И быстро перезарядился.
