поверхность валуна и упала в траву.
Предупредительный выстрел не произвел нужного впечатления. Подумаешь, просвистело что-то. Это ж не автоматная очередь. Оля и то не оглянулась, а только машинально поправила прядку волос… Зато Виктор все правильно понял. Останавливаться, естественно, не стал, но оглянулся.
Не уйти. Несколько молодых воинов отставали всего лишь на полусотню шагов, и по тому, как легко они бежали, Лысюк понял, что викинги нагонят раньше, чем они дойдут до заветного камня. Но даже если и успеют, ситуацию это не изменит. Что и было наглядно продемонстрировано. Воинам нет нужды переходить запретную черту. Беглецов, если не подчинятся, попросту перестреляют из луков. От камня до опушки не добежать, и укрыться тоже негде.
– Оля, идите с Леней дальше! Не оглядывайтесь и не останавливайтесь, что бы ни случилось! А как окажетесь на той стороне, сразу начинай бормотать: «Я больше не играю».
Виктор на всякий случай произнес формулу возвращения трижды, но увы…
– Не получится, идите к Жнецу. Что-то же он от вас хотел.
– А ты? Что с тобой будет?
– Надеюсь, меня убьют… Сразу.
– Что ты говоришь?!
– Эй, эй! Без паники. Это же игра. Все понарошку. И потом – как-то же надо отсюда выбираться? – пожал плечами тот. – А окажусь в лаборатории – и вас вытащу. Ну, погоди, муж ученый, – погрозил кулаком, – дай только до тебя добраться… Ты у меня побежишь без штанов, вспомнишь детство золотое!
Преследователи требовательно и угрожающе заорали.
– Можешь не переводить… – Виктор подтолкнул девушку и Бурого вперед. – Удачи вам, ребята.
Лысюк удобнее перехватил полученное от Берка копье и приготовился к бою. Оружие древних скандинавов было длиннее и легче уже ставшей привычной рогатины. Впрочем, особого значения данный факт не имел. В любом случае противостоять десятку викингов, лучших воинов того времени, да еще и с использованием их оружия – даже не авантюра. Уланы войска польского, во Вторую мировую атакующие немецкие танки верхом, с саблями наголо, имели больше шансов на победу. Впрочем, Виктор забыл о том, что это он знает правду о себе, а для местных жителей остается грозным чужаком! Тем, кто убил огромного медведя-шатуна и смертельно ранил Гюрдира-ярла. Поэтому видя, как он изготавливается к бою, преследователи – в основном безусые юнцы, быстрые на ногу, но совершенно не опытные – сперва замедлили шаг, а потом и вовсе остановились. Быстро посовещались и стали обходить Виктора с двух сторон. А те, кто остался стоять на тропе, изготовились к стрельбе. Сразу пятеро…
Похоже, по совокупности подвигов Лысюка записали в разряд легендарных бойцов, умеющих ловить или отбивать стрелы на лету. Лестно… А главное, дает товарищам дополнительный шанс.
– Слышишь меня, Пилюлькин! Крыса ученая! – видя, что времени остается совсем чуть-чуть, Виктор решил попытаться еще разок использовать свой шанс, но так как нервы уже были на пределе, формулу возвращения Лысюк проорал во всю глотку. – Я больше не играю!
Неожиданный вопль подействовал на молодых воинов. Рука у одного из викингов дрогнула, и первая стрела рванулась к цели. Совершенно случайно, поскольку он даже не смотрел в сторону врага, Виктор переступил ногами, выбирая более устойчивую позицию, соответственно – сместился чуть в сторону, и стрела вжикнула мимо.
Ждущие от чужака как раз чего-то подобного, остальные викинги яростно заорали и спустили тетивы одновременно.
Виктор отступил назад, от невидимого, но мощного толчка в грудь, застонал от пронзительной боли и повалился навзничь. Он еще успел подумать, что не справился: все случилось слишком быстро, и минутная заминка вряд ли поможет ребятам. Мелькнула мысль, что судя по тому, как туманится разум и холодеет тело, у Пилюля не заладилось и в этот раз, а потом мир укутала ледяная и неподъемная тьма…
Он не ошибался. Оля и Леонид действительно не далеко ушли. Выплеснув из себя все силы, когда, пытаясь защитить девушку, он набросился на толпу с голыми руками, Бурый по-прежнему оставался слаб, как новорожденный младенец. Оставшись без поддержки друга, собственных сил Леонида хватило только на то, чтобы доковылять до камня и повиснуть на нем спиной к погоне. Поэтому он не мог видеть, как падает пронзенный стрелами Лысюк. Зато увидел, как побледнела Оля.
Она дернулась обратно, но Бурый, сделав невероятное усилие, успел схватить девушку за руку.
– Ты чего, Оль?
Слова давались ему с таким же трудом, как и движения.
– Мы же не можем умереть…
