Создание пяти ниш для опоры рукам и ногам заняли немного времени… пока Леонид стоял на дне ямы. Но как только работу пришлось продолжить, поднявшись на первую ступеньку, все оказалось гораздо сложнее. На вертикальной стене и просто удержать равновесие было довольно проблематично, а уж проводить какие-либо работы…
Леонид оскальзывался, срывался, падал. Не больно, но каждый раз разрушая нижнюю нишу, и ее приходилось отрывать заново. Левее, правее, чуть выше… В этой борьбе, он и не заметил, как закончился дождь. Зато, подойдя к Оле после очередного падения, понял, что девушке становится хуже.
С удвоенной яростью он бросился на штурм стены… и опять упал. На этот раз так неудачно, что сломал посох.
Несколько секунд Леонид вертел в руках обломки, а потом хмыкнул.
– Слышь, Оля. А еще говорят, будто бы человек только трижды бывает по-настоящему глуп.
– И когда же?
Девушку жестоко знобило, и ей были совсем неинтересны разглагольствования парня, но он так старался…
– Когда плюет на ладони, плывя в лодке, прикуривает спичками, сидя у костра, и в чистом поле воз заносит.
– Спорно…
– Так мой дед любил приговаривать. Но я, похоже, побил все рекорды…
С этими словами Леонид начал почти демонстративное восхождение. Встал ногой в нишу, выпрямился и используя инерцию движения, воткнул острый обломок в стенку. Не очень глубоко, но это уже была третья точка опоры. Теперь он мог твердо встать обеими ногами и, свободно удерживая равновесие, надежно закрепить второй кусок посоха. Подтянуться на нем, перебираясь ногами на очередной уровень, и все повторить…
Конечно, без определенной сноровки взобраться на настоящую высоту у Бурого вряд ли получилось бы. Но тут всего-то и надо было, что метра четыре преодолеть.
– Оля, – окликнул девушку уже сверху. – Все будет хорошо. Держись. Я сейчас вернусь за тобой…
Ливень ушел, забрав тучи и предоставляя небо луне и звездам. Так что тропинку можно было разглядеть не нагибаясь. А она, пропетляв чуток, вывела к хижине.
Леонид ошибался. Ничего общего с избушкой Бабы Яги лесное пристанище Жнеца не имело. Кроме материала постройки и места расположения. За гражданкой Костяной ногой числилась самая простенькая хибара, тогда как Ормульв Травник обитал в добротном пятистенке. Несколько приземистом, зато на широком каменном основании.
И все-таки жилище отшельника производило унылое, даже удручающее впечатление. Впрочем, как и большинство старых изб – из-за потемневшего сруба и серого, местами поросшего мхом гонта.
– М-да, не царские палаты, – хмыкнул Леонид, получил в лоб сорвавшейся с листика дождинкой, и ускорил шаг. – Но, как говорится, выбирать не из чего. Другой крыши в обозримом пространстве не видать. А Оле нужна сухая кровать, тепло очага и крепкий чай… Мне, кстати, тоже. Так что давай, Сезам, поворотись ко мне передом…
Пароль не сработал. Изба не только не пошевелилась, но даже дверь не распахнула. Стояла немая и глухая… В том смысле, что с наглухо закрытыми ставнями, внушающими надлежащее уважение толщиной досок. Да и дверь запирал не висячий замок, пусть даже устрашающе амбарного вида, а деревянный брус-ригель. В пядь шириной и в ладонь толщиной. Причем он заходил в пазы дверного проема так плотно, что, не зная секрета, даже не стоило пытаться его открыть.
– Вот засада, – Леонид раздосадованно пнул стену. – Ну что за непруха такая?.. Не дом, а крепость. Как же я внутрь попаду?
Он уже обошел обиталище Жнеца и успел убедиться, что вход, как и окна, выходят на одну сторону. А остальные стены собраны из таких толстых бревен, что их и топором не прорубить. В смысле быстро…
Так что для несанкционированного проникновения оставалась только крыша. На которую надо было еще как-то взобраться.
Оглядевшись по подворью и не обнаружив ничего похожего на лестницу, Леонид сунулся под небольшой навес, приткнутый к южной стороне дома. В таких пристройках можно обнаружить вещи неожиданные и необходимые в хозяйстве. Например, веревку или топор…
Ночь не самое подходящее время суток для поисков, но судьба оказала Лене снисхождение. Топор, вернее колун, нашелся практически сразу. Причем сам. Бурый и двух шагов пройти не успел, как стукнулся о колоду для рубки дров, от чего воткнутый в нее колун свалился ему на ногу.
– Сволочь! Чтоб ты… – Леонид не завершил мысль, сообразив, что в данной ситуации ему скорее предстало радоваться, чем проклинать. Да, больно… Но что бы он делал, не найдя топора? Ломал деревья голыми руками? – В общем, как поется в песне, «Кому сказать спасибо, что живой?». А с тобой я позже разберусь, – пригрозил Бурый хмуро отмалчивающейся избе.
– Лёня! Ты где?! Мне страшно! – в ночной тишине голосок девушки звучал жалобно и испуганно.
