— Хорошо пошутили, да. Сонный тихий мирок…
— Кто пошутил? — рискнула уточнить женщина, ощущая, что напряжение потихоньку отпускает, и хоть мужчина по-прежнему сердит, но уже, кажется, не на неё, и никаких активных действий предпринимать пока не собирается.
— Знал бы я, кто, голову бы оторвал, — тихо процедил он, скрипнув зубами. — И что, так на меня любой шаман может повлиять? Просто по собственному желанию?
— Не знаю, наверное, любой. Я хорошая шаманка, но ничем особенным не отличаюсь от остальных.
— Как это работает? На любом расстоянии, или есть ограничения?
— Н-нет, не на любом, — нехотя созналась Брусника. — Только через прикосновение.
Произошедшая сцена и грозная сущность этого чужака не то что не оттолкнули Русю, но наоборот, окончательно утвердили в желании видеть этого мужчину рядом. Сильный, быстрый, опасный, да при этом ещё осторожный и умный: не ощущая влияния, всё равно так быстро сумел его заметить! Буквально — белый зверь, самый лютый хищник местных лесов, в человеческом облике. Да какая нормальная женщина откажется от такого защитника?! Так ведь мало того, он же ещё и… ласковый такой… и красивый!
Раскрывать свою маленькую хитрость не хотелось: Брусника попросту боялась, что после известий о природе её воздействия найдёныш оттолкнёт её и потребует никогда его не трогать. Но сердить мужчину хотелось ещё меньше.
А ещё она совсем уж некстати подумала, что идея придумать находке другое имя была очень глупой. Его собственное казалось ей грозным и суровым, почти пугающим, но… именно этим очень ему подходило. И придумать что-то более точное она бы не сумела.
Хаггар же в этот момент, разглядывая женщину, обдумывал ситуацию и прикидывал, как лучше поступить. Вариант уйти от этой особы подальше, может, даже не оставив живых свидетелей знакомства, он тоже рассмотрел, но отмёл. Во-первых, благодарить смертью за спасение — не самое удачное начало новой жизни, он и в старой-то никогда не забывал подобные долги, а тут… это уже даже не подлость, это хуже, и так ошибаться на первом же шагу он точно не хотел. Во-вторых, уйти-то, конечно, можно, но куда? Если здесь и есть более развитые государства, то они явно находятся неблизко, а идти туда через незнакомый лес, когда одна проблема от его магической специализации уже обнаружилась, мягко говоря, рискованно.
Нет, с Брусникой всё-таки спокойней. С ней по крайней мере можно договориться, она не слишком скрытная, достаточно наивная и разговорчивая девочка, но при этом вполне сообразительная, явно хорошо разбирающаяся в местных реалиях и — это ведь тоже плюс! — в постели хороша. Так что при соблюдении предосторожностей с ней вполне можно иметь дело. А остальные… кто знает, что попадётся в следующий раз? Если маленькая шаманка обеспокоена возможной реакцией на него сородичей, не исключено, что остальные — куда более подозрительные личности. Или как минимум — гораздо менее любопытные, которым и даром не нужен какой-то странный чужак.
— Больше. Так. Не делай, — веско, с расстановкой проговорил он и озадаченно вскинул брови при виде того, как Брусника, просияв радостной улыбкой, торопливо закивала.
— Обещаю! Без твоего согласия — никаких воздействий! Только… — запнулась она и нахмурилась. — Пообещай не причинять зла моим сородичам, хорошо?
— Обещаю, но только если они не нападут первые, и мне не придётся защищаться, — тоже добавил он уточнение.
— Договорились, — облегчённо улыбнулась в ответ женщина.
— Пока нет, я предпочитаю закреплять такие договоры магией. То есть… силой. Ваш Лес я не чувствую, но, думаю, кровь подойдёт для клятвы? — предложил он, садясь на лежаке.
— Наверное. — Она неуверенно пожала плечами, тоже села и послушно протянула левую руку чужаку, с интересом наблюдая за его действиями. Ойкнула, когда на пальце вдруг сам собой появился порез, на котором начала набухать алая капля.
— Скажи «клянусь кровью» и добавь то, что обещала, — велел мужчина. Потом проделал то же самое, совместил ранки, смешивая кровь и, прикрыв глаза, добавил несколько слов на родном языке, и от пальца к плечу пробежала щекотная приятная волна тепла.
Только теперь Хаггар вдруг сообразил, что всё это время говорил совсем на другом языке, незнакомом прежде и… неожиданно богатом и сложном для такого примитивного народа, каким казались местные жители.
На этой мысли внутри шевельнулось какое-то непонятное подозрение, но его тут же спугнула Брусника.
— А что будет, если нарушить клятву? — полюбопытствовала она.
— Иногда карой за нарушение назначают смерть, но в нашем случае просто будет очень больно.
Кажется, шаманка просто не поверила. Иначе зачем бы ещё ей это делать?
Она коснулась плеча пациента, а потом, взвизгнув, резко отдёрнула руку и обхватила обеими ладонями голову, тихонько
