– Непохоже на тот корабль, что был на UMF 12. Какой-то он… более человеческий, что ли. Минутку…
– Проверю-ка я пока орудия, – сказал Мэйнс. – А ты думай, как заставить эту малютку летать. Как только поймешь – взлетаем и разносим «Отелло» ко всем чертям ядерными зарядами.
– Мне нравится ход ваших мыслей, лейтенант.
– И это все, что вам во мне нравится?
Она окинула его каким-то странным взглядом, в котором читались грусть и желание. Мэйнс отвернулся, не желая демонститровать те же чувства своим видом. «Нам отсюда не выбраться, – подумал он. – Тут нам конец, и мы оба прекрасно это понимаем».
Он прошел к корме, все еще сжимая в руке лазерный пистолет. Теперь звуки ударов доносились со всех сторон – окружившие маленький корабль ксеноморфы царапали по его обшивке когтями, вгрызались зубами, пинали и колотили конечностями. Конечно, мысль о том, что даже такие твари прорвутся сквозь корпус судна, предназначенного для глубокого космоса и, возможно, оснащенного двигателем искажения, была нелепой. Но кто знает, если они будут так и дальше долбиться много часов, а то и суток подряд…
Крохотный оружейный трюм был заполнен снарядами, аккумуляторами и какими-то штуковинами размером с кулак, которые, очевидно, представляли собой ядерные заряды. Мэйнс дотронулся до одной, ощущая скрытую внутри энергию.
Он обернулся и столкнулся с Лидер, которая испуганно заскочила в тесный оружейный трюм и закрыла за собой дверь, плотно прижимаясь к нему.
– Что?
– Они раскололи иллюминатор и теперь убивают друг друга, поливая кислотой трещину. Совсем скоро проберутся внутрь. Может, через пару минут.
– Что думаешь?
Лидер сунула ему в руки винтовку, протиснулась мимо него и взяла один из ядерных зарядов. Подняв и слегка раскрутив его, она отпустила руку. Заряд медленно вращался в воздухе.
– Думаю, у меня получится активировать его. Только у меня одна рабочая рука. Придется тебе подержать его вместо меня.
Они действовали слаженно, и никто не говорил о том, что их ожидает. Будущее снова вдруг оказалось таким коротким. Им оставалось несколько секунд или от силы несколько минут жизни, так что и говорить было не о чем. Мэйнс много раз встречался лицом к лицу со смертью, но никогда не боялся ее. Сейчас он даже ощущал какое-то странное умиротворение: впереди только яркая вспышка, никаких предсмертных хрипов и мучений в агонии.
– Вот ведь дерьмо, – пробормотала Лидер.
– Ну, не так уж и плохо, – сказал Мэйнс.
Внутри корабля находился кто-то помимо них. Сенсоры движений сошли с ума, и на экране творился настоящий хаос. Один из ксеноморфов принялся колотить в дверь, сотрясая всю переборку.
– Времени у нас совсем мало, – сказал Мэйнс.
– Я знаю. Вроде бы все.
Она отклонилась назад, и Мэйнс посмотрел на штуковину у себя в руках. Переплетенные разноцветные провода и проволока походили на вытащенные наружу внутренности, а где-то внутри скрыто микроскопическое количество вещества с невероятной энергией.
– Точно готово? – спросил он.
– Вот, – Лидер показала на маленький стеклянный шарик. – Стоит расколоть ее, три секунды и… должны взорваться все восемь ядерных бомб.
– Все восемь?
– Похоже, что так.
– Достаточно было бы и одной.
– Ну, с такими тварями лучше наверняка.
Каждое их слово прерывали громкие удары снаружи. Казалось, дрожал сам воздух, отчего начинала болеть голова.
Протянув руку назад, Мэйнс отсоединил маску костюма и сорвал ее с лица. Лидер сделала то же самое.
– Ты настоящий солдат, – сказал он.
– Ради бога, Джонни, – сказала Лидер, вытягиваясь, чтобы поцеловать его.
Он ощущал, как она продолжает гладить его державшую устройство руку. Запах ее дыхания, прикосновение губ, тепло тела –
