Зрелище действительно было неимоверно прекрасным и чарующим. Танн подумал, что они с Иветтой достигли как раз такого возраста, когда видишь истинную красоту мира и способен ее оценить по достоинству. Более молодые люди часто принимали такие чудеса за нечто само собой разумеющееся. Будущее для них терялось где-то далеко впереди, и до окончательной тьмы было еще долго. Сама мысль о смерти и о быстротечности времени придавала красоте особый аромат.
– Они хотят, чтобы это сделал ты, – сказала Иветта, скорее констатируя факт, чем задавая вопрос. – Совет хочет, чтобы именно ты доставил андроида и яутжа Компании.
– Не я, а мы, – поправил ее Танн.
Иветта грустно улыбнулась.
– По крайней мере, не придется расставаться.
– Мы никогда не расстанемся, – уверил ее Танн. – Если бы речь шла только обо мне, я бы ответил отказом.
– Но речь идет о нас обоих, и ты ответил «да»? Не спросив меня?
В голосе ее проскользнули так хорошо знакомые ему резкие нотки.
– Я спрашиваю тебя сейчас.
Он помолчал, поднял голову и сказал:
– Пойдем дальше.
Они поднялись еще на три лестничных пролета до следующей площадки с лифтом. Из открывшихся дверей вышли люди, поприветствовавшие их кивками. Танн видел их раньше, но для него это были обычные полузнакомые лица, каких в «Аду» много. Невозможно быть друзьями со всеми.
В лифте он наклонился и поцеловал жену в щеку.
– Помнишь? – спросил он.
– Конечно, – ответила она. – Ты то и дело мне напоминаешь.
Она только делала вид, что сердится. Когда-то давно, совсем в другой звездной системе, они застряли в похожем лифте, когда отключилось электричество. Тогда они страстно занимались любовью, нисколько не беспокоясь о том, что в любую секунду двери могут открыться и их увидят посторонние. Такие сумасшедшие моменты придавали особую остроту их чувствам.
– Жалко, что это экспресс-лифт, – сказал он.
– Пятнадцати секунд было бы достаточно.
– Ты недооцениваешь меня, Иветта.
Двери открылись, и они вошли в охраняемый шлюз. Двое охранников просканировали чипы на их запястьях и взмахом предложили идти дальше.
– Сегодня кровавые розы полностью распустились, – сказал один из них.
Так Танны поняли, куда им стоит идти.
Кровавые розы использовали для самых разных целей, главным образом для медицинских, чтобы уменьшить головокружение от космической болезни. Их корни измельчали и использовали как удобрение для последующих урожаев, из лепестков делали пряности для разнообразных блюд в меню ресторанов «Бэйли», а их запах смешивали с воздухом системы жизнеобеспечения станции, что придавало ему легкий аромат свежести и мягкости. Но на них было и просто приятно смотреть, отчего их теплицы стали излюбленным местом времяпровождения резидентов «Ада».
– Итак, каков твой план? – спросила Иветта.
– Ты о чем?
– Да ладно тебе, Цзянго.
Она вздохнула, и в этом вздохе послышался груз всего, что им довелось пережить вместе. Иногда казалось, что в каждом произнесенном слове, в каждом сделанном шаге с ними присутствует их сын, безмолвный и невидимый. Его образ постоянно преследовал их, и они уже не мыслили себя по-другому.
– Я была бы рада, если бы можно было остаться и состариться здесь. Но я понимаю, что это никогда не случится. Уж точно не с твоей жаждой приключений. Если честно, я даже удивляюсь, что мы провели тут так много времени, как бы это место нам ни нравилось. Поэтому, если уж нам
– Ты не перестаешь удивлять меня, – сказал Танн искренне.
Иветта была поразительной женщиной, и в своих обращениях к тому, что можно было бы назвать его Богом, он часто благодарил Его за такой дар.
