— Они что, тебе ее не дали?
Джейк бросил взгляд вдаль. За спину актеру. За беспечно болтающих и покуривающих актеров, за воскресших мертвецов.
За ними высилась лачуга, чуть покосившаяся, обшитая досками.
Дверь в ней на миг приоткрылась, и Джейк разглядел в глубине в темно-красном свете силуэт человека с наушниками на голове.
Джейк не спеша поднялся. Лодыжку прострелила острая боль.
Кое-как проковыляв пару шагов, он остановился.
— С тобой все в порядке?
Джейк словно не слышал вопроса. Раздвигая локтями толпу актеров, он поплелся дальше к лачуге.
Дверь была на замке.
Он схватил замок и потянул.
Дверь раскрылась.
Внутри было красное освещение, и казалось, все там плавает в крови. Вдоль стены стоял ряд мониторов, на которых светились знакомые картинки: лагерь, лес, гребень горы, сама лачуга снаружи.
— Я все ждал, когда же ты разыщешь меня. — Гидеон Козаар стоял к Джейку спиной и смотрел на экраны.
— Это… это так… — чуть не плача, выкрикнул Джейк.
— Нечестно? — повернулся к нему Козаар, пряча в бороде беглую улыбку.
— Но меня же могли убить!
— Ни в коем случае. Труппа настолько отлично подготовлена, что об опасности не может быть и речи. Они знали, где и когда что должно взорваться и охраняли тебя от всяких случайностей. У них были спрятаны наушники, по которым им сообщали о времени и прочем. Некоторых, правда, понесло. Джеймс Никкерсон — тот парень, что играл Радемахера, — будет оштрафован за то, что порезал тебе щеку. А если тебе понадобится пластическая операция, я все оплачу. Но такова цена искусства, Джейк. Не каждая четырнадцатилетняя звезда играет в фильме, построенном полностью на нем.
— Построенном на мне? Но вы же меня не знаете!
— А зачем мне тебя знать? Ты сам создал рассказ, как я видел, сказку о бредящем войной мальчике по имени Джейк, который силой воображения перемещается в прошлое и узнает на личном опыте, что такое настоящая война.
— Но как… как вам все это удалось сделать? Старое селение Гобсонс-Корнер?..
— Копия. Выстроенная моей командой декораторов. Они расчистили участок в лесу, даже почву в точности восстановили. В тот день, когда мы встретились, ты видел троих из них. Они занимались топографией окрестностей Гобсонс-Корнера, доводили все до совершенства. Правда ведь — впечатляюще?
— А если бы я не нашел площадку? Ведь я и так чуть было…
— Я верил в тебя.
— А где вы были, когда я добрался туда? Почему вы не сказали мне, что это кино?
— Но это лишило бы тебя всякой искренности. Знай ты, что это съемки, ты б никогда не сыграл так, как сыграл. Это было потрясающе.
— Еще чего не хватало… — пробормотал Джейк.
— Конфликт храбрости и благоразумия, — парировал Козаар. — Взлеты и падения человеческого «я». Самонадеянность и уничижение. Тактика, которая ни к черту не годится. Жизнь и Смерть. И все это в модной обертке «экшн». Быть тебе номером первым в списке голливудских звезд.
— Да плевать мне на это! Вы не имеете права это показывать!
