король Ула’ар, который объявляется в Галикарнасе в перекособоченной тоге. И Массарим пытается сбить его со следа, делая вид, что швыряет локулус с обрыва…
– А затем они вновь встречаются недалеко от Олимпа, – подхватил я, – где Массарим накладывает на своего папу заклинание и заточает его в статуе Зевса. Это есть в моей части свитка. После этого Массарим чувствует вину за то, что он сделал с Ула’аром. Но он получил что хотел. Папа больше ему не мешает, экипаж ни в чем ему не отказывает. Единственная проблема – это что сбежала Зеленка.
– Такая громадина? – удивился Марко.
– Ага, – кивнул я. – Так что большая часть моего свитка посвящена ли’ану Массарима.
– Что это значит? – спросила Элоиза.
– Ну, я не очень понял, даже с локулусом языков, но, думаю, смысл из контекста уловил – знаешь, когда по соседним словам понимаешь, о чем речь. – Дальше я зачитал: – «Несмотря на блестящее мастерство Массарима в искусстве магии и его способность убеждать, несмотря на то что он сумел заточить собственного отца и собрать новый экипаж, он так и не смог подчинить себе многих из атлантийских чудовищ. Они часто вели себя своевольно. Сложнее всего было приручить тех, что обитал в воде или мог по ней перемещаться. Массарим привез их на Материк в клетках, но все равно самому страшному из них, великому атлантийскому Му’анху удалось сбежать. И так началось великое ли’ану Массарима, в ходе которого он достиг по морю далеких северных земель».
– Значит, ли’ану – это что-то вроде поисков, – сообразила Элоиза.
– Именно, – подтвердил я и вернулся к пересказу: – В общем, он был на тот момент в Греции, поэтому он поплыл на Родос, чтобы одолжить локулус полета… «Под покровом ночи Массарим перелетал из одного места в другое, скрываясь в лесах и на болотах. Повстречавшиеся ему дикие воинственные племена принимали его за некое божество, что, разумеется, ужасно ему льстило. Он нарисовал подробные карты мест, где побывал, кое-какие из них мне удалось украсть, другие я перерисовал. Лишь когда он оказался в этих холодных, сырых и неприятных землях, до него впервые дошли слухи об огромном зеленом морском чудовище. Люди называли его по-разному, но чаще всего упоминали слово «кракен». После долгих поисков он наконец обнаружил Му’анха в длинном и узком озере, где он забавлялся тем, что держал в страхе местные племена».
Касс схватил лежащую передо мной карту и впился взглядом в нарисованный на ней кружок.
– Ребята, это Европа! – воскликнул он.
Элоиза закатила глаза:
– Скажи нам что-нибудь, чего мы не знаем.
– Эта местность… – продолжил Касс. – Это Шотландия.
– Погодите, – я указал на кружок. – То есть это озеро…
Касс кивнул.
– Лох-Несс.
– Погодите, – вмешался Марко. – Так Несси – это Зеленка? Обалдеть!
– Погодите, разве ее не видят там до сих пор? – спросила Элоиза.
– Все эти сообщения ошибочны, – ответил Касс. – У людей просто разыгрывается воображение. Наслушаются легенду в течение многих лет и начинают видеть что-то такое… но лишь потому что сами хотят увидеть.
– «У Массарима ушло немало времени, прежде чем он смог заставить Му’анха покинуть озеро и выйти на сушу, – вернулся я к свитку. – Для перемещения по воздуху он был слишком громоздким, поэтому Массариму пришлось воспользоваться самым опасным локулусом из всех, локулусом… де’алетея?..
– Видимо, телепортации, – догадался Касс. – Он телепортировал Зеленку – но куда?
Я продолжил:
– По прибытии чудовище оказалось на грани смерти. Скорбь Массарима была столь велика, что он решил во что бы то ни стало найти способ, как вернуть страшного монстра к жизни. В его отсутствие архитектор Сострат закончил план величайшего…»
– Величайшего чего? – Марко нетерпеливо хлопнул ладонью по локулусу.
– Это все, – ответил я. – На этом свиток заканчивается.
– Погодите. Как, ты сказал, звали того парня? – Касс бросился к столу и уселся за компьютер. Я продиктовал по буквам имя «Сострат», и он вбил его в поиск.
Торквин, Элоиза, Марко и я подошли к нему и заглянули поверх его плеч.
– Бинго! – объявил Марко.
На экране светился наш ответ:
