выглянуло из-за горизонта.
Что было не самым приятным способом встретить начало, возможно, последнего дня нашей жизни.
По дороге через джунгли нас с флангов сопровождали вооруженные духовыми трубками и ружьями повстанцы и солдаты Масса.
– Не обращайте внимания, они только мешают, – сказал Торквин.
Его голос звучал удивительно спокойно и совсем не по-торквински, словно пребывание в компании Масса включило в нем режим паиньки. Но лицо его блестело от пота.
– Тебе опять нехорошо, Торквин? – забеспокоился я.
– Полагаю, можно и так сказать, – ответил он.
Марко хохотнул:
– Чувак, ты единственный из всех, кого я знаю, чей словарный запас резко расширяется во время болезни.
– Все дело в белой бороде, – предположил Касс. – Она заставляет его меняться.
– И-И-И-И-И! – согласилась шимпанзе.
– Как было бы легко подстрелить всех этих несносных тварей, – проворчал Маноло.
Другая обезьяна свалилась с дерева, обхватила голову Маноло и смачно его чмокнула. После чего с воплями ускакала прочь, а охранник в шоке попятился:
– Фу-у! Вы это видели? Прошу разрешения…
– Пожалуйста, Маноло, не отвлекайся, – не дала ему договорить Алия.
– Может, они почувствовали в нем родственную душу, – буркнул Торквин.
– Ха! Классно сказал, Торк, – оценил Марко.
– Пха! – ответ Торквина оказался таким громким, таким взрывным, что мы все слегка подпрыгнули.
– Торквин, ты нас пугаешь, – заметила Элоиза.
– Прости, – пробурчал Торквин. – Отключился…
– Э-э, вообще-то нет, – возразил я. – Ты все это время был с нами. Шел по джунглям.
Торквин кивнул:
– А. Ладно. Следуйте за мной.
Он пошел впереди, прорубая себе путь через заросли с помощью мачете.
Марко закатил глаза и покрутил указательным пальцем у виска.
– Ку-ку, – беззвучно произнес он.
Мы шли осторожно. Каждый шорох за деревьями заставлял волосы на голове шевелиться. Касс дрожал, хотя температура воздуха уже приближалась к девяноста. Очередной треск в кустах заставил его подскочить так высоко, что он стукнулся макушкой о ветку дерева.
– Хи-и-ия-а-а! – закричал один из солдат Масса, прорезая мачете дорогу сквозь кустарник.
Небольшой куст вырвало с корнем, и какая-то перепуганная игуана на всех порах побежала прочь.
– Спасите! – взвизгнул Касс.
– Это была ящерица, – сказала Элоиза. – Как ты вообще пережил атаку грифона?
– Еле-еле, – ответил Касс.
Элоиза вздохнула:
– Братья…
Через пару часов солнце начало припекать. От земли, пропитавшейся за прошлую ночь влагой, поднимались горячие и неприятно пахнущие потоки воздуха. Мы слышали лишь треск веток и шорох листьев под ногами.
Но меня начал грызть страх. Не из-за угрозы нападения, а из-за его отсутствия. Ни рева вромаски, ни криков грифона, ни воплей виззита. А по мере приближения к вулкану вдали затих даже обезьяний визг. Когда мы в последний раз шли через джунгли, позади нас остался след из подстреленных отравленными дротиками чудовищ.
Нирвана с мокрым от пота лицом нагнала нас.
– Простите, ребята, – сказала она. – Сегодня веселья не будет. Чудовища притихли. Может, они не любят жару?
– Тишина – это хорошо, – заметил Касс.
– Лично мне это кажется подозрительным, – возразил Марко.
– Думаю, они хотят устроить нам вечеринку-сюрприз на горе Оникс, – предположила Элоиза.
