предполагает товарищ Кудряшов, а шесть дней? Почему Кхас станет кхаших? И что такое кхаших, а?
— Не шесть дней, — ответила Зайцева. — Кхас никогда не путал солнечный день и солнце. Но и здесь он говорит не о солнце. Не может быть шести солнц, а мажоиды, насколько мне кажется, не прибегают к иносказаниям, особенно когда словарный запас ограничен. Речь, вероятно, идет о каком-то ритуале. Возможно, солярном, то есть связанным с Солнцем. И тут выявляются варианты прочтения, конечно. Я выскажу свое мнение, если можно. Мне трудно будет обосновать его, потому что отдельные моменты я осознаю интуитивно. То есть все это находится на уровне допущений… почти фантастических допущений… — Она сбилась и посмотрела виновато.
— Ира, говори наконец! — потребовал Остапенко. — Мы тебя слушаем.
— Черные и красные мажоиды отличаются морфологически, но считается установленным, что это один род — примерно как кроманьонцы и неандертальцы, если брать земные аналогии. Они наверняка враждовали в прошлом. И наверняка заключали союзы, то есть умели договариваться, сглаживать смертоносные конфликты. Как мы знаем, обычно они не переходят границу соприкосновения своих территорий. Тем не менее должен быть какой-то общий праздник или ритуальная схватка, когда два племени, черные и красные, испытывают себя и друг друга в рамках определенных традицией правил…
— Вроде как стенка на стенку в деревне? — уточил полковник Каравай.
— Может быть, и так, — согласилась Зайцева. — Когда прилетели мы, последовательность традиции была нарушена. Черные мажоиды избегают каких-либо контактов с нами — видимо, уровень их ксенофобии выше, чем у красных. Но теперь, когда мы покидаем планету, ритуал возродится. И, видимо, возродится очень скоро, если Кхас предупредил об этом. Действо будет продолжаться шесть дней или шесть суток, и на один день Кхас станет кхаших, то есть каким-то значительным участником ритуала. Всего кхаших будет двенадцать, что скорее всего связано с каким-то астрономическим циклом. Но тут, извините, я вхожу в область чистых догадок, поскольку недостаточно хорошо знаю особенности местного солнечно-лунного и звездного календаря.
Полковник Каравай повернулся к астроному Бадовскому:
— Что скажете, Лев Яковлевич? Есть календарные особенности в ближнем будущем, а?
Бадовский пожал плечами:
— Ближайшие пару месяцев ничего особенного. Нет ни затмений, ни противостояний, ни метеорных потоков. Тем более говорится о шести сутках. Такое небесное явление стало бы событием и для нас…
— Есть событие! — вдруг заявила секретарь Мисюк, на протяжении совещания непрерывно строчившая в блокноте. — Шесть дней радионевидимости.
На секунду повисла изумленная пауза, потом ксенолог Штерн громко захохотал, тряся бородой.
— Ну и смешные же вы, товарищи женщины! — говорил он сквозь хохот. — Это ж надо такое придумать!
Однако полковник Каравай остался невозмутим.
— Попрошу без этих вот выпадов по половому признаку, товарищ Штерн! — призвал он. — Вы же советский человек. Лина… э-э-э… Малаховна, — обратился Каравай к Мисюк, — что вы имели в виду?
— У нас по регламенту объявлена неделя радионевидимости, — сообщила Мисюк. — Шесть полных суток, если точнее. С пятого по десятое ноября включительно. В это время Земля будет за Солнцем, и нам придется обходиться без связи с ЦУПом.
— Это же просто совпадение! — почти прокричал Штерн. — Глупо на совпадениях строить теории. Такой подход антинаучен.
— Никто и не строит теории, товарищ Штерн, — мягко урезонил ксенолога Остапенко. — Мы обсуждаем гипотезы, фантастические, так сказать, допущения, не более того. Пока что гипотеза товарища Зайцевой выглядит убедительнее гипотезы, которую защищает товарищ Кудряшов. Между прочим, Ирина льет воду на вашу мельницу. Вы же сами недавно заявили, что понятие шоешос связано с местным календарем, нет?
— Я имел в виду совсем другое, — забрюзжал ксенолог. — Это было метафорическое сравнение, не следует понимать его буквально!
— Товарищи! — Полковник Каравай снова переключил на себя внимание присутствующих. — Я хочу подвести итог нашему совещанию. Мы еще долго можем тут обсуждать и то, и это, а время, замечу, не ждет: график эвакуации достаточно плотный. Что мы выяснили главное? Мажоиды прервали контакты с нами, готовятся к своему празднику или там ритуалу. Значит, все довольны, все при деле. Предлагаю выяснение нюансов, кто есть ху, оставить следующим экспедициям. Надеюсь, нет возражений?
Возражений, разумеется, не было. Только ксенолог Штерн, зло поглядывая на коллегу, попросил записать в протокол свое особое мнение по поводу интерпретации слов Кхаса. Зайцева делала вид, будто происходящее ее совершенно не касается. Остапенко чувствовал благодарность к ней за огромное облегчение: гипотеза, предложенная Ириной, многое объясняла и, самое
