В палатках послышались голоса, начали выскакивать люди, засверкали мечи. Финн подоспел первым, за ним с возбужденным гомоном бежали другие Зеленые Мантии.
– Абеке! – воскликнул он, с удивлением глядя на рычащую Уразу. – Что случилось?
– Смотри! – она показала на разгром в центре лагеря. – Кто-то унес нашу еду.
Финн тихо выругался, потом махнул рукой, подзывая остальных. Абеке вся кипела от гнева, особенно жалко было бессмысленно пролитой воды. Кто мог такое сделать? Она подошла и осмотрела подвешенные миски – воры их даже не задели.
– Ну и ну, – проворчал заспанный Роллан, за которым спешил Конор.
Больше он ничего не успел сказать: Ураза вдруг рванулась и исчезла в темноте. Оттуда донесся пронзительный визг. Абеке на миг растерялась, затем бросилась следом.
– Ураза! – позвала она.
Однако леопардиха даже не оглянулась. Огромными скачаками она неслась за какой-то смутной фигурой. Неведомое животное отчаянно петляло в надежде уйти от погони, но ничего не выходило. Наконец Ураза мощным прыжком настигла его и прижала к земле тяжелой лапой. Ночную тишину вновь прорезал жалобный визг.
Подбежав, Абеке наконец рассмотрела таинственного зверя – что-то вроде небольшого тощего волка желтовато-бурого цвета.
Конор с Ролланом, запыхавшись, остановились рядом, за ними появился Финн.
– Ну вот, – заговорил он, – преступник обнаружен. Это динго.
– Как? – переспросил Роллан.
– Они похожи на одичавших собак, – объяснил Финн, – но в Стетриоле живут с незапамятных времен.
Зверь извивался, пытаясь вырваться, но когтистая лапа леопарда держала крепко. Улики были налицо: крошки хлеба, приставшие к морде. Абеке грустно покачала головой. Баклаги можно не осматривать, наверняка прокушены острыми клыками.
– Ураза, нам придется его отпустить, – вздохнула она. – Динго так же страдают от голода и жажды, как и мы.
Леопардиха с неохотой подняла лапу, и динго, прихрамывая, потрусил прочь. Обернулся, блеснув круглыми, как плошки, глазами, и исчез во тьме.
Вернувшись в лагерь, они снова пришли в ужас от постигшей отряд катастрофы. Собаки динго сожрали почти все припасы, осталось только то, что лежало в палатках в заплечных мешках, – дня на три пути, не больше. С водой же дело обстояло совсем плохо.
Абеке в изнеможении опустилась на одеяло, стараясь не думать о неизбежном, но тяжелые мысли не уходили. Если не удастся в ближайшие дни дойти до Ворчащей скалы, то всему конец.
На следующее утро, заново упаковав разбросанные объедки, они снова тронулись в путь. Абеке позволила себе лишь несколько глотков воды. Пришлось собрать всю силу воли, чтобы не высосать флягу до последней капли.
Раскаленный на солнце воздух мерцал над низким высохшим кустарником, наводя миражи. Их видели все, не только Абеке.
– Захватчики! – воскликнула вдруг Майя, указывая на горизонт. – Вон они, двигаются на нас!
Отряд остановился, вглядываясь вдаль. Наконец Конор сазал:
– Нет, это мерещится, поехали дальше.
Роллан клялся, что видел вдалеке огромного слона, точь-в-точь как Динеш. Как он мог сюда попасть? Абеке дважды была уверена, что впереди струится ручеек, она даже слышала журчание. Однако всякий раз, приблизившись, видела перед собой все ту же опаленную солнцем пустыню.
Она старалась не сводить взгляда с очертаний гор вдали. Они становились все ближе. Еще немного, еще… Только бы выбраться из этой проклятой пустыни, тогда можно будет пить и пить – осушить хоть целый бочонок воды!
Наступил пятый день.
Одна из лошадей пала, не выдержав жары. Путники беспомощно смотрели, как она пошатнулась, упала на колени, а затем опрокинулась набок с тихим ржанием, похожим на стон. Калани подбежала и положила руку ей на шею, грустно качая головой. Бедное животное дрожало с головы до ног, из рта текла пена. Затем судороги затихли, и тело обмякло на земле.
Долгое время все ехали в молчании. Предсмертные мучения лошади не выходили у Абеке из головы. Остальные животные тоже чувствовали себя плохо. Люди дожевывали последние полоски вяленого мяса. Уразу пришлось отправить в спячку. Солнце пекло так сильно, что к коже и волосам было горячо притрагиваться, а фляга совсем опустела. Даже камушки больше не помогали. В последней надежде Абеке вглядывалась в сухой кустарник по сторонам, но пока ничего обнадеживающего не попадалось.
Вот оно! Взгляд ее упал на неприметный кустик в нескольких шагах. Похожие росли дома в Нило.
