Скуля от боли, волк продолжал рвать зубами обезьянью лапу, но в конце концов разжал челюсти и отлетел в сторону.
Земля снова содрогнулась от поступи Великой медведицы. Шуко двигалась к Вечному Древу, а в пасти ее отчаянно извивалась шипящая Гератон. Вырваться змея не успела – медведица обрушилась на Древо, как горная лавина. Ствол покачнулся от чудовищного удара, с треском обломилась одна из ветвей, вновь посыпались золотые листья. Ослепительная вспышка осветила все вокруг – и еще двое Великих Зверей исчезли, будто их и не было.
Меж тем, Ураза уже висела на лапе Халавира, достав его в высоком прыжке. Мулоп снова обвил щупальцем другую лапу, а Нинани и Эссикс не давали орлу взлететь выше. Вскоре силы его иссякли, и Халавир с отчаянным клекотом обрушился прямо на рога ожидающему Араксу. Не успел он освободиться, как Великий баран сорвался с места и исчез вместе с орлом в огненной вспышке, оставив на стволе Древа новую рану. Следом пожертвовали собой Мулоп и Нинани.
Ково запрокинул голову и испустил яростный рев.
– Идиоты! – В рокочущем басе гигантской гориллы слышалось отчаяние. – Вы убили себя без всякого смысла! – Свирепо оскалившись, Ково воздел над головой Жезл Эпох. – Тогда я уничтожу всех! Всех и все! Стану править Эрдасом один!
Его горящий взгляд упал на раненого Бриггана.
– Нет! – рванулся вперед Конор.
Роллан, Мейлин и Абеке бросились на помощь. Ураза подоспела первая и вцепилась когтями в мохнатую обезьянью спину. Ково споткнулся, и Бригган успел увернуться от смертельного удара. Мощно встряхнувшись, Ково сбросил леопарда и выпрямился во весь рост. Налитые кровью глаза вспыхнули свирепым огнем в окружающем сумраке, тяжелый кулак ударил в грудь.
В этот миг раздался звонкий голос Мейлин:
– Давай, Джи!
20
Жезл эпох
Джи в несколько прыжков оказалась возле Ково и поднялась на дыбы – внушительное зрелище, хоть она и была намного меньше прежней Великой панды. Ее грозный рев заставил Мейлин испытать страх и в то же время гордость. Впервые тихая и мягкая Джи предстала в облике свирепого воина. Даже разъяренный Ково на миг растерялся.
Мейлин не раздумывала.
Ее так долго держали в рабстве, что теперь управлять своим телом было невероятно легко и радостно. Она с разбегу изящным прыжком вскочила панде на спину, сильно оттолкнулась и перелетела на загривок Ково. Зажав его мощную шею локтем, сорвала с себя пояс и набросила горилле на глаза. Ничего не видя, Ково замахал лапами.
– Ну же, Джи! – крикнула Мейлин.
Панда замахнулась лапой, но огромная обезьяна уже стряхнула с себя неожиданную наездницу. Мейлин шлепнулась на землю, из глаз посыпались искры. Ково взмахнул магическим посохом, отгоняя Джи, потом с силой ударил его концом в землю. Из загнутого навершия во все стороны хлынул ослепительный свет. Мейлин вскрикнула от боли, закрываясь рукой. Связь с духом зверя задрожала, как туго натянутая струна.
Кое-как поднявшись на ноги, Мейлин в панике бросилась к Джи, в глазах которой вспыхнула тревога. Ураза, Бригган и Эссикс тоже почувствовали удар. Глаза леопардихи дрогнули, потеряв на миг свой аметистовый цвет. Потускнели и голубые глаза Бриггана. Всем показалось, что связь вот-вот порвется.
«Нет, не хочу!» – мысленно вскрикнула Мейлин, готовясь к самому худшему.
Внезапно свет на конце посоха мигнул и погас. Она обернулась к Ково и раскрыла рот от неожиданности. Обезьяну атаковал всадник на огромном крокодиле! Зубастая пасть рептилии была угрожающе распахнута.
Шейн! Мейлин не верила своим глазам.
С воинственным кличем, полным гнева и отчаяния, бывший Пожиратель направил крокодила прямо на Ково, и страшные зубы вцепились горилле в бок. Одновременно сабля Шейна глубоко рассекла зверю бровь. Ково взревел от боли и ярости. Он резко развернулся, отбрасывая в сторону крокодила с всадником.
В голове Мейлин наконец прояснилось. Шейн долго не выдержит, поняла она. Затем увидела его раскрытый рот, обращенный к ней.
– Навались! – кричал Шейн.
Джи устремилась вперед, раскрыв пасть, и от неожиданности Ково отпрянул. Мейлин с трудом могла поверить, что неторопливая панда способна двигаться так быстро. Свою воинственную сторону она обнаруживала лишь в особых обстоятельствах, когда иначе было нельзя, и Мейлин давно не терпелось это увидеть. Сейчас ее переполняла невероятная гордость за своего зверя.
