– Ого, – сказал я, – у вас и в Швейцарии свои люди?
Он кивнул, не сгоняя с лица улыбку, что стала несколько иной.
– Как вы догадываетесь, не только в Швейцарии.
Я поднялся, сказал бодро:
– Прекрасно! Побегу смотреть, сколько мышек смогу купить на миллион.
Его лицо осталось таким же, даже улыбку оставил, но явно не понравилось, у них тут полувоенная дисциплина. Ингрид бросила в мою сторону сердитый взгляд, а Мещерский проговорил сдержанным голосом:
– Да, конечно… Простите… Что-что?
Он замер, прислушиваясь к неслышимому для нас голосу. Мне даже почудилось, побледнел чуть, если такое вообще возможно для человека такой профессии и в таком звании.
Мы с Ингрид тоже затихли. Я поспешно подключился к каналам связи и, похоже, тоже то ли побледнел, то ли просто помрачнел, судя по тому, с каким подозрением посмотрела Ингрид.
Мещерский сказал резко:
– Поднять группу по тревоге!.. Подготовить к вылету!..
Ингрид дождалась, когда он наконец обратит взгляд в нашу сторону, спросила поспешно:
– Аркадий Валентинович, что-то со Стельмахом?
Он покачал головой.
– Нет. Но, возможно, даже хуже…
– Аркадий Валентинович?
Он со злостью ударил кулаком по столу.
– Вот что значит вовремя не вычислить крота в наших рядах! Только что похищена Абигель Степановна Сенченко. Объясняю, чтобы все сразу стало понятно: это внучка Стельмаха!.. Его любимая и единственная внучка.
Ингрид охнула.
– Ничего себе… Если он психанет, мало не покажется!
Мещерский сказал резко в невидимый для нас микрофон:
– Да, второй отдел подключить тоже!.. Бросить все силы на выявление. Докладывать мне лично! Кто, что, какие требования, если ли какие-то нити…
Двери распахнулись, в кабинет быстро вошли мужчины в настолько безукоризненных костюмах, что трудно заподозрить в таких аристократах офицеров разведки, хотя, если подумать, только такими и должны быть сотрудники высшего эшелона секретной службы.
Мещерский кивнул им на стулья у стола, все сели быстро и бесшумно, сведя к минимуму ерзанье задницами по сиденьям, поглядыванию по сторонам, все неотрывно смотрят только на Мещерского.
– Боевики захватили очень ценного для нас человека, – сказал Мещерский. – К сожалению, это далековато от нас. Район далеко в южной части России….
Я слушал тоже, одновременно просматривая карты и дополнительную информацию по тому району.
Патриотично настроенные россияне на зиму стараются перебираться на «свой» юг, что значит Крым и Краснодарский край, все- таки Сочи теперь не хуже курортов Франции или Испании, а уж про Египет, Турцию и Грецию и говорить стыдно. Туда едет на отдых только офисный планктон, а у серьезных и обеспеченных есть дома как на своем юге, так и купленные в теплых странах Европы в те времена, когда Крым был не наш, и даже Южная Осетия и Абхазия еще считались грузинскими.
Правда, в последнее время участились слухи, что туда проникают возвращающиеся в родные края боевики халифата, но массмедиа об этом говорят глухо, а местная полиция вроде бы на высоте и отлавливает их даже по внешнему виду, так как сторонники халифата упрямо сохраняют бороды, сбривая усы.
Один из офицеров раскрыл планшет и сказал:
– Аркадий Валентинович?
– Да, майор Поддубецкий, – ответил Мещерский.
– У Абигель Сенченко, – сказал майор, – приличная пятикомнатная квартира в центральной части Москвы, домик в Англии и еще один в Испании. В Англии вилла с бассейном десять на двадцать, а в Испании на берегу моря.
– Девочка не бедствовала, – сказал кто-то с сарказмом.
– Да, как-то перебивалась, – ответил Поддубецкий. – Хотя и жалованье у нее там неплохое, пятьдесят тысяч долларов в месяц,
