похрену, а так у нас все поют, прекрасная маркиза!
Она передвинулась на стену левее, чтобы находиться прямо передо мной и смотреть мне в глаза, вдруг мне станет стыдно.
— Нет, другое.
Я спросил с ленивым любопытством:
— Что же?
— Тебе, — проговорил она несколько напряженным голосом, — предлагают возглавить отдел.
Я дернулся.
— Что-что?
— Крупный отдел, — пояснила она. — У нас, а не в твоем Центре Биотехнологий или как он там у вас называется.
Я засмеялся.
— Ингрид… Вы там немножко ку-ку… Так уверены в своей значимости, даже мило. Да я возглавлять даже все ваше ГРУ откажусь!.. Без колебаний. Ты даже не представляешь, какой вы занимаетесь хренью и каким важным делом занят я.
Она смотрела ясными чистыми глазами валькирии, что явилась по душу павшего воина и отступать не намерена.
— Ты помог, — сказала она, — раскрыть серьезнейшее преступление, о чем знает мое управление. И если где-то что-то произойдет серьезное… и не укладывающееся в привычные рамки полицейского расследования, неужели откажешься помочь?
Я ответил таким же прямым и честным взглядом, дескать, не павший, а напротив, возлифтившийся.
— У вас хватает специалистов. Друг на друге сидите! Народные деньги жрете. Корыто небось огромное?
— Не такого уровня, — отпарировала она. — У нас прекрасные люди и хорошие оперативники. Но, признаю, у доктора наук взгляд шире. Что делать, признаю, хоть и с неохотой. Ты умнее и потому видишь то, чего не видят те, у кого за плечами в лучшем случае Полицейская Школа, а то и просто трехмесячные курсы.
Я кивнул.
— Ингрид, я тебя тоже люблю и уже не готов так уж однозначно прибить или придушить. Мои координаты знаешь, так что через месяц-другой можем где-то встретиться, вспомнить всякое. А сейчас… извини, ты мне нарушаешь церемонию кофепития.
Она сказала строго и очень невесело:
— На этой неделе был совершен теракт в Лефортово, где расстреляли посетителей в кафешке. Затем взрыв бомбы на автобусной остановке. Еще один в электричке. Вчера в Медведково, а сегодня в Люберцах!
Я кивнул.
— Впечатляет.
— Ты мог бы предотвратить, — сказала она, увидела мое выражение лица и быстро уточнила: — Не сам, а во главе отдела!.. Рассчитав, как ты это умеешь, мог бы направить в те места агентов, чтобы предотвратили.
Я фыркнул.
— Полагаешь, я мог бы заранее?
Она ответила с некоторым колебанием:
— Это звучит слишком самонадеянно, сама знаю, но верю, что хотя бы часть терактов ты сумел бы вовремя… у нас такая техника!.. и предотвратить.
Я покачал головой.
— Прости, но не в коня корм. Я белая кость, я не просто ловлю вирусов, а не воришек и террористов, но и полагаю, что это важнее. Прости, мне пора на работу. У меня, понимаешь, работа, а у вас там служба. Разницу улавливаешь?
Она проводила со стены злым взглядом, но я вышел, уже не слушая, что говорит вдогонку, и лишь на крыльце выключил связь.
Автомобиль быстро выкатился со стоянки перед домом и подкатил к подъезду. Я сел за руль, произнес «автопилот», Сири тут же прощебетала:
— Принято.
Лавируя между автомобилями, которым места на стоянке не нашлось, мы выехали на дорогу, где уже почти забыл этот нелепый разговор. После той эпопеи с заложницей я вернулся в институт и резко продвинулся с исследованиями, написал пять тщательно аргументированных статей с изложением новых методов, предложил оригинальную методику маркировки испорченных мест в геноме и нашел неизвестный ранее и дешевый путь регенерации аксонов, осталось только проверить на опыте.
И чтобы после такого я принял предложение гоняться за террористами? Мозг мой постоянно кипит, требуя работу, а когда
