Я сделал паузу, все притихли и смотрят с ожиданием.
— Да, — сказал я, — у нас сверхзасекреченная структура, как уже знаете. Потому проблемам секретности значение придается первостепенное. Все вы тоже будете под неусыпным наблюдением. Это вам известно, так как вы, будучи работниками секретных служб, давали соответствующие подписки. Разумеется, меня интересует только безопасность, а ваша личная жизнь остается неприкосновенной.
Данко буркнул хмуро:
— А что в ней особенного? Посмотри на одну пару, увидишь все остальные. Нас это не беспокоит.
Ивар проронил:
— А мне даже нравилось на пляже с нудистами…
Ингрид презрительно фыркнула.
— А что такого? — спросил он. — Можно сказать, общество будущего… Ничего скрытого от глаз общественного. Под одеждой мало ли какая у кого проказа, а тут все на виду…
Он улыбнулся самодовольно, показывая, что ему стыдиться нечего, хорош, а я кивнул, дескать, согласен, нужно секретным службам облегчать наблюдение за гражданами, сказал уже теплее:
— Обживайтесь, знакомьтесь с оборудованием. Пока без выхода в Интернет, но когда поставим надежную защиту, будет самый быстрый в мире!.. Вернусь через два-три часа.
Ингрид вышла вслед за мной, спросила шепотом:
— К Мещерскому?
— Да, — ответил я. — Хочешь поработать шофером?
— Я же добрая, — пояснила она, — глубоко внутри.
— А не умалится ли твой высокий статус? — поинтересовался я.
— У меня тоже могут быть дела в Управлении, — сообщила она. — Я же приставлена следить за тобой, забыл?.. Как отдел внутренних расследований. Контрразведка под прикрытием. Так что ты у меня под колпаком.
— А-а-а, — сказал я, — значит, пока бить не будешь? Ну тогда поехали. Жаль, мигалки больше нет… А я из-за нее чуть было не поступил в милицию.
Мы вышли на улицу, она сказала загадочно:
— У нас другие преимущества.
— Какие?
— Узнаешь.
Мещерский, как она выяснила в дороге, на месте, освободится через пять минут, что удобно, нам ехать еще минут шесть- семь.
Охрана меня уже знает, но все равно пропустили через все сканеры, вдруг инопланетянин из протоплазмы принял мой облик, а внутри даже костей нет, наконец пустили на лестницу, а там уже быстрее пробрались мимо вроде бы отсутствующей охраны к кабинету Мещерского.
Он как раз выпроваживал из кабинета двух в штатском, все-таки задержался с ними на лишние три минуты, ай-яй-яй, но ладно, это же не армия, а внешняя разведка, тут свои нормы.
Ингрид осталась в коридоре, а Мещерский, кивнув ей дружески, пропустил меня впереди себя в кабинет, гостеприимный хозяин, на ходу поинтересовался:
— Как первый день?
— Спасибо, — ответил я, переступая порог. — Обычный рабочий день.
— Коллектив устраивает?.. — спросил он. — Садитесь, у нас короткая рабочая встреча.
Я сел, сказал с усмешкой:
— У нас в отделе крепкая тоталитарная демократия с человеческим лицом. А это значит, можем действовать быстрее и эффективнее, чем в тех обществах, где демократия… чрезмерна и где голос кухарок принимается в расчет. Я имею в виду, уже существует Альянс по спасению цивилизации, а также Сингулярити Институт, Future of Humanity Institute в Оксфорде… Есть более мелкие, но все их роднит то, что они рассуждают, обсуждают, обмениваются мнениями, на этом их бурная деятельность и заканчивается.
Он рассматривал меня внимательно, изучающе, словно всего того, что наговорили обо мне аналитики, недостаточно, а вот сам от такого вот созерцания получит обо мне информации намного больше.
