Глава 11
Ингрид, похоже, очень близко приняла указание присматривать за мной, сегодня я едва успел заехать в наш Центр биотехнологий, как позвонила и сообщила, что через десять минут будет у подъезда, подбросит на мою новую работу. Чувствую, всякий раз в последний момент успевает заменить этим словом «службу».
Для ученого «служба» звучит оскорбительно, собачки служат, да еще всякие там силовые структуры, а ученые творят новый мир, в котором жить и собачкам, и силовым структурам, и всяким двуногим, что по внешним признакам совсем как люди.
Я быстро спустился с этажа, недалеко от подъезда несерьезного вида спорткар Ингрид, она то ли играет роль женщины, то ли в самом деле в какой-то мере выпускает наверх свою зажатую сущность.
Я сбежал по ступенькам, Ингрид вышла навстречу, женщина с обложки, картинно элитная даже в каждом движении, мимике, походке, разлете широких плеч и красиво вздернутых скул.
— Хорошо выглядишь, — сказала она.
— Мир перевернулся, — ответил я с грустью. — Совсем недавно при встрече такое говорили женщинам.
— Да ладно, — возразила она. — Это не дежурный комплимент.
— А чё?
— Ты в самом деле окреп, потолстел…
— Потолстел?
— Мышцы наросли, — уточнила она снисходительно. — Дурного мяса нет, не трусь. Тем более сала. Скоро, возможно, сможешь без палочки на второй этаж подниматься. Пистолет в руках держишь, это заметила, убивец.
Ответить не успел, она распахнула передо мной дверцу справа, я сел, думая, что если такое видят наши сотрудники, то вопросов и восторгов не оберешься. Все видят красивую обувь, но только тот, кто ее носит, знает, где жмет и натирает кровавые мозоли.
Справа и слева побежали ухоженные дома, Мацанюк умело выбирает, где покупать место для строительства, хотя, подозреваю, сам и благоустроил территорию всего района. В чистом уютном месте и работается легче, и результаты приходят быстрее. Он бизнесмен, и где щедро выбросит как бы на ветер один миллиард, там соберет десять.
Ингрид не отрывает взгляда от дороги, но мне показалось, что смотрит в упор, когда спросила:
— Когда ты стрелял в тире… ты стрелял в тире. Но когда вытаскивали Абигель… мне показалось, тоже чувствовал себя в тире.
Я поинтересовался:
— Надо было промахиваться?
— Когда стреляешь в людей, — сказала она с некоторым напряжением, — то все-таки знаешь, что стреляешь в людей.
Я спросил с интересом:
— Разве в контрразведке не учат обезличивать цели?.. Ты же стреляешь не в человека, верно?.. А в движущуюся цель?.. Которую нужно поразить?
Она бросила в мою сторону рассерженный взгляд.
— Да, нас учили! А тебя?
Я ответил мирно:
— Кто-то же для вас пишет эти учебники.
— Что, — спросила она едко, — ты и писал?
— Не лично я, — пояснил я, — но наверняка нейрофизиолог. Может быть, даже подрабатывающий к зарплате доктор наук. Мы все в определенных ситуациях мыслим одинаково. И даже реагируем. Как, к примеру, фанаты «Спартака» одинаково реагируют на победу или проигрыш своей команды.
Она поморщилась.
— Не знаю, не знаю. Как бы ни обезличивала, все равно помню, что это люди. Хоть и враги, но люди. А ты это помнишь?
— Да, — ответил я. — Всего лишь люди.
