бабуля ждет!
И он умчался.
Неподалеку от Генри компания знакомых старичков – тех самых, к которым он когда-то спрыгнул с дерева, – разбирала груду мусора, пытаясь определить, что можно сжечь, а что нет, и Генри подошел к ним.
– А я в дальнем конце площади была, но все видела! Честное слово, корона прямо ему в руки упала! – говорила старушка в грязно-красном наряде. – Стоит он с ней в руках, красивый, как Сивард на картинках, а потом к королю подходит и… Мальчик, тебе чего?
– Просто хотел сказать, что если вы мусор разделите на кучи поменьше, по числу людей, и каждый будет разбирать свою, получится быстрее, – сказал Генри.
– Будет он еще уважаемым людям советы раздавать! – проворчал старичок с желтой бородой. – Иди, иди, мальчик, займись чем-нибудь еще, не мешай достопочтенному собранию!
Следующие несколько часов Генри помогал всем подряд: перетаскивал тяжести, чистил, красил. После стольких дней безумных приключений это определенно была приятная работа. А еще Генри понял: лучший способ подружиться с людьми – это делать что- нибудь с ними вместе. Кто-то узнавал в нем разрушителя, уничтожившего прилавки, и пятился назад. Кто-то узнавал того, кто достал корону, и кланялся как заведенный. Генри молча продолжал делать свое дело, и постепенно все начинали относиться к нему просто как к парню, с которым они вместе убирают площадь. От этого Генри чувствовал в груди что-то щекочущее и яркое, что-то похожее на счастье. Ведь именно этого он больше всего и хотел. Не быть героем, не быть злодеем, а просто быть вместе со всеми.
Когда солнце начало клониться к закату, Генри увидел неподалеку от себя что-то странное. Скоро это заметили и остальные, и со всех концов площади полетели крики: веселые, испуганные, удивленные.
– Мама, скриплеры! – заверещала рядом с Генри какая-то девочка.
Это и правда были они, но самым странным было другое: там, где раньше были ярмарочные прилавки, сквозь мостовую прорастали новые. Вот только эти прилавки были совсем другие: из туго переплетенных веток, и на каждом прилавке восседал скриплер с чайником. Генри хмыкнул. Если они хотели произвести впечатление, им определенно это удалось.
– Приветствуем вас, люди волшебного королевства! – проскрипел тот, у которого на голове был венок из одуванчиков, и Генри узнал в нем Пала. – Вы преодолели испытания, и теперь настал час для большого праздника!
Те, кто пришел вместе с Генри из Пропастей, бросились к скриплерам, как к старым знакомым. Горожане первое время держались подальше, но, когда площадь накрыл запах свежего чая и теплого теста, все недоверие к скриплерам тут же было забыто, и скоро вокруг каждого прилавка, переговариваясь, собралась целая толпа.
Его величество, который целый день бегал мимо Генри по разным делам, будто пытался отыграться за все годы безделья, остановился рядом с ним и, гордо глядя на прилавки, сказал:
– Они пришли ко мне сегодня, когда я подписывал указы в кабинете. Просили разрешения взять мебель, посуду и еду для праздника из королевских запасов.
– И вы сразу поверили в говорящих скриплеров? – поднял брови Генри.
Король засмеялся:
– Сначала я залез под стол. Но потом подумал: «Мы в волшебном королевстве, у меня на голове волшебная корона, так с чего мне не верить в скриплеров?»
Устраивать праздники скриплеры умели, как никто другой, это Генри еще в прошлый раз понял. Скоро вся огромная площадь была уставлена столами и стульями, в которых Генри тут же узнал мебель из королевского дворца.
Кажется, здесь собрался весь город. Генри пытался сосчитать, сколько именно на площади людей, когда на плечо ему легла чья-то ладонь.
– Я смотрю, костюм на вас сидит отлично! – весело сказал Уилфред, разворачивая Генри к себе. – Знаете, о чем я мечтаю? Сделать новую одежду для всего города, вместо тех безвкусных жалких тряпок, которые на них сейчас. И еще…
Генри не дослушал. Он смотрел на Розу, которая замерла рядом с отцом, прижав к лицу раскрытый веер. Генри неловко, краем рта улыбнулся ей и попятился, но она уже шла к нему – мимо придворных девушек, которые, уткнувшись носом каждая в свой веер, рассматривали прилавки скриплеров, мимо бледных молодых людей из дворца, не сводивших глаз с накрытых столов.
– Бедный папа весь день от меня не отходит. Поверить не может, что я знала про Джоанну, а ему не сказала. Обещает, что теперь ничего плохого с нами не случится, – еле слышно сказала Роза, не сводя с него глаз. – А ты ведь… Ты никуда больше не уйдешь?
– Я не знаю, – честно ответил Генри. – Понятия не имею, что будет дальше.
