просунуть между ними голову. – Знаешь, ты и всегда был неразговорчивый, но сейчас прямо самого себя превзошел. Ты что, еще не простил меня за историю с Освальдом?
Улыбка Джетта из искренней постепенно превращалась в кривую, неловкую. Генри хотел объяснить ему, что давно не злится, но на это надо было потратить так много усилий, что он предпочел отвернуться к стене и снова попытаться заснуть. Впрочем, помешать болтовне Джетта не могло ничто на свете.
– Даже жаль, что я отдал тебе ключ от всех дверей. Он бы нам сейчас пригодился! И главное, помнишь, как он ко мне на ладонь сам упал? Я думал, вдруг это и сейчас сработает. Пробовал позвать ключ, как бы глупо это ни звучало, – и ничего. Наверное, это только с близкого расстояния работает. Еще ты меня, наверное, хочешь спросить, почему я не дома. Со мной кое-что произошло в дороге. – Голос его стал напряженным, отрывистым. – Угораздило встретить принца. Да ты его знаешь, ты с ним вместе на площади был. Он у меня отобрал деньги, и теперь я… Ладно. Неважно. В общем, домой я не мог вернуться и пошел в столицу, тут работа всегда найдется. Я себе обещал больше не воровать, так что устроился в мастерские, и меня отправили в гончарную мастерскую, плошки по ящикам раскладывать.
Генри не особо вслушивался в слова, только в голос. Он был добрым, безопасным. Голос друга.
– А потом – раз, и вы тоже в город приходите! От Свана я в мастерских старался подальше держаться, чтобы он меня не узнал. В общем, все не так уж плохо шло, пока не поднялся страшный ветер и не исчез дневной свет. Я так перепугался, чуть сердце не лопнуло! Думал, что всякой волшебной ерунды на всю жизнь вперед навидался, а здесь… Тьма эта прямо из дворца приползла, и все вокруг будто озверели. А тут бац – еще подарочек! Я Освальда увидел. Он нарядился под местных и уговаривал всех бунтовать. Нет, ну ты представляешь? Те же люди, которые из-за него домов лишились, опять уши развесили и под его дудку начали плясать. Они-то не знают, как он без доспехов выглядит. Ты, конечно, думаешь, что я им сразу сказал, кто это тут соловьем разливается. Но если честно, я спрятался за красильней и там всю заваруху пересидел. Такого, как я, затоптали бы сразу, а Освальд увидел бы – точно бы убил.
Генри почувствовал, что дыхание у него выравнивается. Получается, Джетт сел в Цитадель нарочно, чтобы его вызволить. Джетт знает, кто он такой и на что способен, и все равно почему-то пришел за ним.
– …Когда слух прошел, что король вышел с народом говорить, ну, тогда и я побежал, охота было на короля посмотреть. Я и тебя там видел – ну ты и красавец в этой одежке! Девчонки, наверное, с ума сходят. Ты не думай, я бы никогда к тебе не подошел, если бы у тебя все было хорошо. А ты опять свою огненную штуку провернул. Ну, меня-то этим не испугаешь, а вот остальные… Тебя из- за этого сюда и засадили, верно?
– Почему? – без выражения спросил Генри не поворачиваясь.
– Что? – растерялся Джетт.
– Ты сказал, тебя этим не испугаешь. Почему?
– Ну, я же знаю, что ты славный парень, просто с недостатком. И с этим ничего не сделать, верно? Как с моей хромой ногой. Такими уж мы уродились. Но ты – это же не только руки. Генри, эй. Что с тобой? Ты бы не сдался вот так просто. Что случилось?
Генри медленно перевалился на другой бок, лицом к нему.
– Ты из-за меня украл свиную голову? – спросил он.
Да, да! – закивал Джетт, и лицо его засияло снова. – Я бы еще десять штук украл, если надо! Из нее, кстати, вкусный холодец получается, у меня мама готовила. Но неважно, голову этого хряка у меня все равно отобрали, когда…
– Я скоро умру. Что бы ни делал, – брякнул Генри. Еще вчера он был уверен, что никогда больше ни с кем не заговорит, но он был так рад видеть Джетта, что слова сами вырвались. – У Освальда дар предсказания, он знает. Выберусь я отсюда или нет, все будет одно и то же.
Улыбка с лица Джетта сползала так медленно, будто он думал, что Генри шутит.
– Нашел кого слушать, – пробормотал он наконец. – Освальд врун с трехсотлетним стажем.
– Не в этот раз.
– Ты не можешь умереть, – заявил Джетт так, будто тут и обсуждать нечего.
Что на это ответить, Генри не знал, и повисла тишина, нарушаемая только храпом из соседних камер. Генри уже решил, что Джетт на этом успокоится и заснет, но нет, куда там.
– Дай-ка я тебе еще кое-что расскажу, – снова начал он. – Думаешь, все закончилось, когда тебя посадили? Дудки. После твоего выступления на площади я через пару часов услышал разговоры, что тебя арестовали. Дескать, король не знал, какую змею пригрел, но теперь тебя отправили куда следует. Наверняка кто-то из дворца пустил этот слух, чтобы их не обвиняли в том, что они с тобой заодно, понимаешь? Я хотел тебя сразу спасать, но я, когда к Цитадели подобрался, увидел, что дежурит та же смена охраны,
