— Он попытается это сделать, — сказал Торан, — хотя бы назло всем нам, и вероятно, считает, что это право законно принадлежит ему или что-то в этом роде. Как бы там ни было, мы намерены остановить его.
Эйрвин посмотрела на дроу.
— Вы согласны с ними? — спросила она.
Фарон пожал плечами.
— Я и близко не представляю, что за мотивы могут двигать камбионом, — сказал он с усмешкой. — Но, не имея других перспектив, я поддался прихоти своей фантазии и решил присоединиться к битве.
— Звучит неплохо, — сказала Эйрвин. — Как я могу вам помочь?
— Вам не нужно помогать, — сказал Торан. — Вы и так уже сделали немало для меня. Я не могу просить вас о большем.
Эйрвин прищурилась и улыбнулась.
— О, не драматизируйте, Торан. Вы же хорошо меня знаете. Думаете, я неожиданно наткнулась на вашу четверку, случайно прилетев сюда? Я знала, что нужна, и я пришла. Кроме того, в любом случае я намереваюсь убивать демонов, потому не надо здесь расшаркиваний и отговорок.
Торан засмеялся. «Впервые за долгое время», — подумала Эйрвин.
— Ладно, мой друг, — сказал он.
— Что мы планируем делать? — спросила Эйрвин.
— Пока ничего, — ответил Кэл. — Просто будем ждать и наблюдать.
— Мы не знаем, как Каанир намеревается проникнуть сюда, — сказала Алиизса. — Он может прийти один, надеясь проскользнуть мимо армии Дома, или попытается вломиться сюда со своей собственной ордой. Я ставлю на последнее. Он никогда не любил действовать в одиночку.
— Что он собирается делать, — добавил Торан, — мы узнаем здесь, когда он объявится.
Эйрвин взвесила в руке булаву:
— Когда объявится, мы заставим его об этом пожалеть.
Через лес пробегали длинные, разорванные линии обороны небожителей: ангелы и архонты формировали защиту от вторжения. Они ждали и смотрели на границу между их собственным миром и пустотой за его пределами. Лес был спокоен и чист, над зеленой чащей возвышались отдельные деревья, вплоть до того места, где магия изменила ткань реальности. Там заканчивалась земля и клубились бесформенные облака, пронизанные потрескивающими синими молниями.
Небожители в ожидании смотрели на кипящий водоворот.
Гарин и Нильса стояли на большой поляне, протяженностью шагов на триста, у ее края бушевала сверхъестественная буря. Дэвы командовали ротой архонтов; воины-псы выстроились по сторонам. Поляна была в зоне их ответственности. Никто не должен был проскочить здесь.
— Гарин, не думаю, что смогу это сделать, — сказала Нильса, стоя рядом с напарником. Дэв отвел взгляд от бурлящей пурпурной стены неконтролируемой магии и посмотрел на нее.
— Что вы имеете виду? — спросил он.
Нильса выглядела неуверенной в себе. Ее крылья расправились веером и трепетали, взгляд блуждал.
— Я боюсь ... — она подкрепила слова беспомощным жестом. — Я не могу.
Гарин увидел смятение в ее широко распахнутых, испуганных глазах. Он понял, что Нильса почти сломлена. Ангел приблизился к ней и привлек к себе.
— Скажите, в чем дело, — произнес он, пытаясь ее успокоить.
Нильса покачала головой.
— Я не могу найти в себе мужества ... — дэв отвела глаза, открыла и снова закрыла рот, — впустить его… — Ангел подняла руки и прижала ладони к вискам: — Торма, я имею в виду. Я хочу, я действительно пытаюсь, но ...
Глаза Гарина расширились.
— Вы еще не принесли клятву верности Торму? — спросил он недоверчиво. — Нильса, вы должны. У вас нет сил! Вы не сможете противостоять демонам, если...
— Знаю, — сказала она срывающимся голосом. — Я просто не могу. Какая-то часть меня умрет, если я признаю, что Тир ...
