Посомневавшись еще пару мгновений, я принялась неловко подниматься – ноги совсем не повиновались мне из-за усталости и холода. Сильные руки помогли мне, потянув вверх, и я вновь испугалась едва ли не до смерти.
– Но… но разве можно вот так бросить остальных, не предупредив? – пробормотала я, пытаясь высвободиться. – Это подлый поступок! Здесь одни увечные, и монахи их не защитят, если разбойники разозлятся из-за скудной добычи!
– Нет времени! – Спаситель отпустил мои руки, сообразив, что пугает меня своей напористостью, однако продолжил попытки убедить: – Твои хромые и слепые приятели отделаются парой затрещин, если не будут упрямиться. Пока разбойники с ними провозятся, мы успеем уйти подальше…
– Ну уж нет! – я ощутила прилив решительности, всегда предшествовавший самым глупым поступкам в моей жизни. – Эй! Э- ге-гей! Просыпайтесь! Тревога! На нас хотят напасть! Брат Жиром!!! Проснитесь все!
Кричала я истошно, и почти сразу мои спутники заворочались и принялись тереть глаза, пытаясь прийти в себя.
– Разбойники близко! – надрывалась я. – Прячьтесь!
– Я должен был догадаться, – вздохнул незнакомец и тут же насторожился. – Слышишь? Они уже здесь! Бежим!
И впрямь – из темноты раздались хриплые окрики, лязганье оружия и топот ног. Переполошившиеся паломники, вопя на все лады, принялись вскакивать со своих спальных мест, насколько это им позволяло состояние здоровья.
Я, забыв о том, что не могу полагаться на свои ноги, инстинктивно отпрянула, собираясь бежать в темноту леса, но тут же повалилась на землю, застонав от боли.
– Черт тебя побери, рыжая! – Я почувствовала, как меня поднимают. – Забирайся мне на спину и держись крепко!
Я послушно вцепилась в незнакомца, окончательно растерявшись, и сосредоточилась на том, чтобы не свалиться. Бежал он так быстро, как только может бежать человек, несущий на спине другого, и вскоре мы, проломившись через колючие кусты и скатившись вдоль небольшого обрыва вниз, в какое-то болотце, остановились. Я попыталась было слезть, но на меня сердито шикнули:
– Тут вода под ногами. Ты, кажется, шла к богам для того, чтобы попросить здоровья, а не растерять то, что оставалось! Если придется сидеть здесь до утра – непременно заболеешь.
Никогда раньше я не думала, что забота может показаться такой пугающей. На ум мне шли предупреждения господина Казиро, и в конце концов я пришла к мысли, что уж лучше бы я осталась с прочими богомольцами, пусть это и означало попасть в лапы к разбойникам – по крайней мере, их мотивы были понятны и просты.
Мы убежали не так далеко от стоянки, и я слышала крики, визги и лошадиное ржание. Затем неподалеку послышались отзвуки торопливых шагов, и мой спутник, хмыкнув, жестом указал в сторону ближнего холма, серебрящегося в лунном свете. Я пригляделась и увидела, как три человека в долгополых одеяниях торопливо взбираются наверх, спеша скрыться за перевалом. Двое из них несли на небольших носилках что-то темное, напомнившее мне очертаниями сундук или бочонок.
– Отважные монахи успели спасти самое ценное, – пояснил мой спаситель, что и без него было очевидно. – Ну что ж, разбойники тоже внакладе не остались – у них теперь есть пара кляч и повозка, набитая едой. Выждем, пока они уберутся прочь, и выберемся из этой лужи…
Ждать пришлось недолго – грабители торопились скрыться с места преступления и дележ добычи оставили на потом. Мы слышали, как скрипят колеса повозки, проезжающей мимо того болотца, что послужило нам укрытием.
Наконец все стихло, и мой загадочный спаситель с чертыханиями и проклятиями выкарабкался из кустов на дорогу. Там он не слишком-то бережно ссадил меня на землю и принялся разминать затекшую спину. Я могла разглядеть лишь общие очертания его фигуры, показавшейся мне вполне обычной: он не был очень уж высок или широкоплеч, но в движениях его чувствовались ловкость и сила, свойственная тем, кто порой прячется, но куда чаще – нападает.
– Вернемся к вашей стоянке и посмотрим, не позабыли ли в спешке что-нибудь ценное твои бывшие приятели, – предложение было сделано мимоходом, и мне не показалось, что произошедшее сколько-нибудь взволновало моего странного помощника.
Я не знала, куда еще могу податься ночью в одиночку, вдобавок лишившись своих костылей. Вернуться стоило хотя бы для того, чтобы их отыскать – вряд ли кто-то позарился бы на них, несмотря на то, что дядюшке Абсалому они обошлись весьма недешево. К счастью, о ценности подобных предметов люди задумываются тогда, когда начинают испытывать в них нужду. Вот и я, попытавшись сойти с места, в очередной раз плюхнулась в придорожную траву.
Мой новый приятель присвистнул, вновь поднимая меня.
– И как тебя угораздило податься в путешествие, если ты на ногах не стоишь? – недовольно произнес он и опять взвалил меня на спину точно куль с мукой.
