чем потратил бы на то же действие в обычной жизни. Но все же нашел и включил внешний проектор, луч которого, за неимением лучшего экрана, спроецировал прямо на пол.
Вот так и получил полковник Яздани главную новость года – с пола охраняемого им центра…
«…Я верю в благоразумие граждан Конкордии и призываю их извлечь важные уроки из положения, в котором мы волею Ахура-Мазды оказались», – прозвучали последние слова «капитуляционной» речи.
– Не может быть… Не может быть, – бормотал Яздани.
Растов видел: ему трудно стоять.
«Еще хватит сейчас старичка инфаркт», – с жалостью подумал он.
Однако пронесло. Яздани взял себя в руки.
– А что, если это фальшивка? – спросил он грустным голосом.
Илютин, хороший психолог, продолжил натиск:
– Вместо этого глупого вопроса вам следовало бы задаться умным: откуда здесь, в центре «Возмездие нечистым», вообще взялись два русских майора? Почему нас не остановил многочисленный гарнизон базы? А все дело в том, что Вара-20 была последним очагом сопротивления. Но теперь пала и она. А гарнизон ее частично уничтожен, частично разбежался, частично взят в плен… И я, как военный военному, говорю вам: сдавайтесь, не повторяйте ошибок своих коллег из военно-космических сил. Ведь от вашего решения зависят жизни этих несчастных больных людей… Вы просто погубите их и себя.
– Пусть, – тихо сказал Яздани.
Глава 9
Страх и ужин
Стоило Яздани сдаться на милость Илютина, как мостик точно по мановению волшебной палочки заполнился людьми.
«Раз, два, три!» – и вот уже тащат серебристые чемоданчики «химики» в ярко-желтых скафандрах, расставляют треноги неясного назначения осназовцы, тянутся, с беспомощно воздетыми руками, клонские охранники…
Растов, предоставленный сам себе, так увлекся созерцанием внутренностей «аквариума», что ответил на вызов Лунина только после пятого сигнала. А потом долго не мог включиться в разговор, весь поглощенный мыслями о боевых вирусах, чоругах, всеведущем ГАБ…
Замкомроты говорил нечто такое, что не умещалось в голове. Какие-то «взведенные фугасы», «необезвреженные иву»…
Растов, пришедший было в благодушное расположение духа, на всякий случай разозлился.
– Так я не понял тебя, Лунин! – прорычал майор. – Конкретно: какие именно фугасы? Кто именно говорит?
– Игневич говорит! Он надел инженерный экзоскелет. Включил режим электрозрения. И увидел, что над боевой частью бомбы «Рух» в потолок вмурован некий предмет! Он считает, это и есть подлинное ИВУ!
– Иву?
– Инициирующее взрывное устройство!
– А зачем он вообще экзоскелет надел?!
– Сказал, что в гермокостюме мерзнет.
– Бред какой… А что думают саперы?
– Саперов как раз поблизости нет! Ушли в другой тоннель!
– Ну так иди за ними!
– Есть! Но вы, товарищ майор, передайте мое донесение этому, из ГАБ. Сразу, сейчас передайте! Хорошо?
– Хорошо. – Растов отключился.
Майор был уверен, что Игневич, который вместо того, чтобы спокойно сидеть в танке, нацепил инженерный экзоскелет – явно ведь ради какого-то дуракаваляния! – так вот Игневич увидел сквозь бетон смутные очертания некой вполне безобидной вещи
