мешком рухнул на камни.
– Какого… – обернулся Пух ко мне, но осекся.
– Совсем одурели? – рявкнул я. – Ладно, Пух, но ты, лейтенант!? Жить надоело?
– Он тебя вздернуть хотел!!! Если бы не мы – вздернул! – ответила Тандела.
– Ну, про этого-то все понятно, а самим не стыдно? – я обратился к солдатам барона. – Офицеры есть? Кто старший? Быстрее, убивать не будем!
– Я! – вышел вперед один из телохранителей.
– Бери своего хозяина и валите отсюда. Даю пять минут вывести всех солдат из замка. Если кто останется – посажу в карцер. А там тридцать трупов три дня пролежало. Гарантирую, вам понравится.
– А что скажет на все это наместник? – угрюмо спросил телохранитель.
– Если хочешь – можешь попробовать остаться. Но мы вас всех перебьем, повторения того, что только что случилось, мне не надо. А что сказать наместнику, я найду, можешь мне поверить.
– Он не простит убийства племянника!
– Ты глухой!? – рявкнул я, выходя из себя. – Я говорю – сваливай отсюда!!! Я твоего господина только что из петли вытащил, а ты в толпе прятался! Теперь говорю – бери его и вали! Кстати… у вас осталось четыре минуты.
Не слушая больше никого, солдаты барона ломанулись в ворота мимо нас. И при этом к Бакару подошли только его телохранители.
Я посмотрел им вслед и сплюнул.
– Редкостный ублюдок, – сказала Тандела.
– Надо было все-таки его вздернуть, – расстроенно добавил Пух. – Ну, или хотя бы на голову укоротить.
– Да ладно вам. Тоже мне, кровожадные мстители, – улыбнулся я.
Сзади раздался вопль Вирота:
– Где Соур? Я же сказал, не вешать, а в карцер! – капитан выбежал на плац и увидел нас. – Фу-у-у, блин, испугали…
– Ага, вот еще один! – я развернулся и направился к нему, засовывая меч в ножны. – В карцер, говоришь? Вы чего там, пока из Пима топали, совсем перепились?!
– Да ты чего, мы ни стаканчика не пропустили!
– Тогда какого хрена меня вешать собрались, а ты смотришь как ни в чем не бывало, а?
– Да я…
– Что – я?
Я застыл перед ним, требовательно глядя в глаза. Вирот промямлил:
– Понимаешь, это же племянник…
Я врезал ему от всей души по морде и схватил за грудки:
– Он – ублюдок, который вздумал вздернуть меня! Ты… Ты думаешь, реши он повесить тебя, я бы на это смотрел? – я оттолкнул его. – Обосрался что-то сделать без указания наместника, да? Дерьмо… А ты, Бачух? Не с тобой ли мы недавно пили в Пиме? Молчишь? Правильно, молчи дальше. Скоро и твои собственные солдаты решат кого-нибудь вздернуть, а ты будешь молчать…
Я огляделся в поисках последнего «соратника» и обнаружил див Мира, уводимого Талисой в лазарет.
– Да, Тошик, ты тоже красавчик! – крикнул я ему. – Дальше слушай советы баб в мужских делах – и скоро будешь держать в руках те же подарки, что уже раз держал! Вначале – головы друзей, потом, не дай боги, детей!
Тошик медленно обернулся и рявкнул:
– Ты! Немедленно возьми свои слова обратно, ублюдок!
– А то что? Зацелуешь меня до смерти?
– Я вобью тебе эти слова в глотку!
– Давай! Прямо оттуда вбивать будешь?! Из-под юбки?
– Тошик, нет!
Но барон с воплем ярости ринулся на меня. В последний момент я сделал шаг вперед левой ногой, а правой «встретил» грудь див Мира. Горячий юноша шлепнулся на спину, тут же рванулся подняться, но я наступил ему на грудь, чуть ниже горла, и, надавив и наклонившись, спросил:
– Что, малыш, стоило подол отпустить, и сразу земля из-под ног ушла?
Вместо ответа Тошик зарычал и, сбив мою ногу в сторону, вскочил.
