была одета в чистое белое платье, а лицо ее было невозмутимым. На губах даже играла легкая улыбка, как будто они с Леопольдом встретились на балу.
Именно улыбка подтверждала, что он правильно выбрал основную мишень. Эдуан не сомневался, что она была отличным манипулятором. Каждое выражение лица было хорошо продуманной маской, предназначенной для удержания в ее хрупких руках власти над присутствующими.
Эдуан не знал, почему она тратила на это время. Если она была такой мощной Ведьмой железа, как поговаривают, то ей не нужно обманывать тех, кто встает у нее на пути. Старшие монахи до сих пор говорили о том дне, когда она уничтожила перевал Кендура – в тот день она обратилась к могущественной и бесстрашной магии мощью в двести пушек, чтобы опрокинуть целую гору.
И тогда ей было всего семь лет.
Именно по этой причине при малейшем намеке на агрессию с ее стороны Эдуан возьмет под контроль ее кровь, прикует к месту и удержит от использования магии.
Императрица отлично знала, что собой представлял Эдуан, поэтому она никак не прокомментировала его приход. Она также не подала виду, что сочла странным отсутствие личной охраны Леопольда.
Эдуан понял, что встреча носит мирный характер. Но это был и плохой знак, видимо, у императрицы была управа и на Ведуна крови.
Эдуан мысленно отметил, что это нужно рассказать отцу.
– Я возьму несколько марстокийских фиников, если можно. – Принц Леопольд прохаживался рядом со столом. Казалось, он был поглощен изучением манжет своего камзола, а не разговором с Ванессой.
Леопольд надавал Эдуану указаний, как себя вести, но сам им не следовал. Эдуан был уверен, что принц расхаживал гоголем специально. Тем не менее, свою роль он играл неуклюже и по сравнению с Ванессой переигрывал. Было видно, что он слишком старался вести себя по-королевски, в то время как Ванессе это удавалось без труда.
Ванесса указала на скамью, металлические браслеты звякнули:
– Присаживайтесь, принц Леопольд. Я велю подать сласти.
– Спасибо, ваше наисвятейшее святейшество. – Леопольд сверкнул яркой улыбкой и со вздохом хорошо потрудившегося человека опустился на скамью. Черное дерево скрипнуло.
Ванесса села на скамью напротив него. Она выпрямилась и склонила голову набок, выжидая. Пока королевские особы молчали, у стола суетился мальчик с тарелкой, на которой лежали цукаты. Леопольд, застонав от удовольствия, схватил один, а потом и другой. Секунды превращались в минуты, и хотя Эдуан не сомневался, что поведение принца было оскорбительным, но императрица никак не реагировала, а проявляла терпение, которому Эдуан мог бы позавидовать.
Если целью визита Леопольда сюда было просто сделать императрице мелкие гадости, то изменение маршрута было еще большей тратой времени, чем Эдуан сначала думал. Сафия фон Хасстрель окажется в Ловатце, прежде чем Леопольд съест все сласти.
Когда Леопольд жевал уже четвертый фрукт, Ванесса нахмурилась:
– Когда я говорила, что мой флот пострадал, – сказала она вежливо, – я надеялась на вашу помощь. Может быть, я неясно выразилась.
Леопольд усмехнулся и медленно вытер большим пальцем губы:
– Но, конечно, ваше величайшее величество понимает, что сахар может исправить даже самые сложные ситуации. – Он предложил ей инжир.
Она не шевельнулась.
– Я не голодна, ваше высочество.
– Не нужно быть голодным, чтобы наслаждаться этим. – Леопольд протянул ей инжир еще раз. – Попробуйте один. Они почти так же божественны, как и ваша красота.
Она почтительно склонила голову и, к удивлению Эдуана, взяла цукат. Отщипнула кусочек.
Эдуан провел языком по зубам. Он был в недоумении – как понимать поведение императрицы? Леопольд явно хотел вывести ее из себя, но она ловко избегала его ловушек. Значит, то, чего она добивалась, было очень важным для нее. А она всегда получала то, что хотела. Так почему же она медлит? Какой смысл надевать маску любезности женщине с такой силой, как у нее? Но Эдуана, конечно, это не касалось.
Леопольд думал так же. Поедая уже шестой финик, он решил сдаться. С почти незаметным раздражением он сгорбился и
