элегантности.
Хотя Сафи увидела Ванессу только издалека, она сразу же заметила, как ее опущенные плечи выражают скуку. Отличительная черта человека, который мог бы быть в лучшем месте и делать более значимые вещи.
Сафи сразу же попыталась скопировать эту позу, но быстро отвлеклась, заметив пирожные с кремом.
Как будто прочитав ее мысли, Леопольд спросил:
– Вы заметили смелое платье императрицы? У всех мужчин отвисли челюсти.
– Но не у тебя? – спросила Сафи, прищурившись.
– Нет. Не у меня.
От этой лжи по ее коже поползли мурашки, но она не хотела выяснять, почему он солгал, ведь ей было все равно. Если Леопольд желает скрыть свой интерес к прекрасным плечам императрицы, какое Сафи до этого дело?
Губы Леопольда изогнулись в усмешке.
– Хочешь познакомиться с императрицей?
Сафи моргнула.
– А это возможно?
Он посмотрел на нее, будто пытаясь понять, шутила она или нет.
– Ты понимаешь, что ты донья земель Хасстрель? Ты не только можешь познакомиться с императрицей, но и имеешь на это полное право.
От этих слов желудок Сафи взбунтовался против шоколада, клубники и сливок. И что с того, что она оказывалась рядом с императором Карторры несчетное количество раз? Что она болтала с императорским наследником так же легко, как с Мустефом? В Ванессе было что-то гораздо более царственное. Экзотическое. Захватывающее.
Сафи отдала недоеденную клубнику ожидавшему слуге и взяла со стола салфетку. Вытирая губы, она отправилась вслед за Леопольдом, который легким шагом уже влился в толпу людей. Он шел в северном направлении, в сторону низкого помоста в заднем углу, где настраивали свои инструменты музыканты маленького оркестра.
Было странно, что когда они с Леопольдом двигались через толпу любопытных дворян всех возрастов и национальностей, на всех устах был один явный вопрос. Сафи не могла слышать их бормотание, не могла читать их мысли, но, что бы они ни имели в виду, этот вопрос обжигал резким светом правды. Она затылком и горлом чувствовала, как он мерцает, и ей было чрезвычайно любопытно узнать, о чем же они все говорят.
Сафи скоро забыла о сплетничающих гостях, так как Леопольд приблизился к компании красочно одетых женщин, чьи платья были сделаны из тех же полос драпированной ткани, что и наряд императрицы, и группке живописных мужчин.
«Мужчины из Нубревены», – подумала Сафи, когда ее глаза остановились на черных, длиной до подбородка, волосах и шероховатой от соли, загорелой коже. Их сюртуки были до колен, большинство – штормового синего цвета, хотя двое мужчин носили серебристо-серые. Их хорошо сидящие галифе были гармоничного бежевого цвета, а высокие по колено сапоги – черного. У каждого мужчины, на котором останавливался взгляд Сафи, были широкие моряцкие плечи и самоуверенный развязный вид.
Рядом с ними любой мужчина из Карторры и Далмотти выглядел глупым маленьким мальчиком.
– Сюда, сюда, – позвал Леопольд где-то далеко впереди.
Сафи моргнула: она даже не заметила, как замедлила шаг. Тем не менее, прежде чем она смогла поспешить вперед к ожидающему ее Леопольду или приблизиться к императрице, один из двух нубревенцев в сером заступил ей путь.
– Будьте так любезны, – пробормотала она, пытаясь обойти его.
Но мужчина остановился, полностью преградив ей путь. В его позе была какая-то жесткость – будто он недоволен тоном Сафи.
Незнакомец в сером повернул к ней лицо.
Сафи поперхнулась. Это был нубревенец с причала, дочиста отмытый, чуть ли не сияющий в свете свечей.
По непонятной причине и к раздражению Сафи, она была рада его видеть. Похоже, дело было в их незавершенной стычке на причале.
– Это вы, – сказала она по-нубревенски таким сладким голосом, на какой только была способна. – Что вы здесь делаете?
Он ни на секунду не поддался ее медовому обращению.
– Я мог бы спросить у вас то же самое.
– Я карторранская донья.
– Донья? – Было непохоже, что он под впечатлением. – Почему-то меня это не удивляет.
