Короткий и жестокий допрос, после завершения которого Матвей просто и буднично пристрелил рыжего бандита.
— Так, красавица. Раз ты любишь голым задом перед мужиками вертеть, то и мужская задница тебя не удивит. Погляди, что там у меня. — Парень со стоном повернулся к ней окровавленным задом. И молча ткнулся в снег, потеряв сознание.
Мне кажется, или на меня штаны надевают? И почему я валяюсь тут, на снегу? Вырубился?
— Очнулся… — пропыхтела сзади Шейла. — Тогда аккуратненько приподними свою заднюю часть. Только нежненько! Повязку не стронь! Вот уж маета, бинтовать жопу таким антиквариатом.
— Долго я валялся в отрубе? — выполняя приказ, спросил я, одновременно осматриваясь. Ого. Винтовка и пистолеты лежат в полуметре от меня, на раскинутом грубом одеяле. Не моем. Там же оружие этой гребаной троицы, да и вещмешки их тут же, основательно распотрошенные.
Между тем на меня штаны натянули, причем явно не мои. И принялись неумело мотать портянки.
— Погоди, я сам, — попытался было приподняться я. И получил ладошкой по загривку.
— Лежать! Я едва кровотечение сумела остановить! Тебе твою пятую точку так распахало, что она из трех частей сейчас состоит, надо чистить и шить. И синячина жуткий на спине. Ты знаешь, что тебе пуля попала в топор, который ты сзади носишь? Скользнула вдоль лезвия и развалила задницу, точнее — правую ягодицу. Плюс ко всему, похоже, сотрясение мозга через позвоночник. И я не знаю, что у тебя с почкой, так что ссать, извини за выражение, будешь на снег в моем присутствии. И вообще, я не знаю, что нам делать. — Девушка, пыхтя, натянула на меня мои сапоги и сейчас затягивала шнуровку. И уселась в снег перед моим лицом. — Ты потерял много крови, не меньше литра. Плюс промок как цуцик, еще не дай бог простынешь. Ладно, только снизу насквозь, сверху у тебя только ватник промок, до рубашки не добралось. Где воду-то нашел?
— Там снизу родничок, в овраге. Я как свалился, пробил наст и угодил с небольшой тоннель, который он промыл. — Я с удивлением увидел свои штаны, верхние и нижние, и ватник неподалеку, неаккуратной кучкой. А на мне было меховая куртка Руга, судя по всему, и его же штаны. Вон он валяется, раздетый до исподнего. — По нему и прополз туда, вверх по течению. Извини, что долго.
— Дурак, — совершенно беззлобно буркнула девушка. — Я вообще не представляю, как ты еще стрелять смог и потом допрашивать этого урода. Что делать-то будем, офицер?
— Надо добраться до их зимовья. Оно отсюда в семи километрах, на склоне той горушки. И поскорее, сюда снежная буря идет. — Поглядев на недоверчиво глянувшую на меня Шейлу, я буркнул: — У меня в сетке барометр живой. Так он показывает резкий скачок давления. Здесь такое обычно перед бурей. Фронт идет, теплый. Так что надо топать. Помоги мне встать, Шейла!
Я попытался было опереться на руки, но снова получил по загривку.
— Лежать! Пойдешь, опять твоя жопа кровоточить начнет. Сейчас я санки сделаю и тебя повезу. — Подобрав мой топорик и критически его осмотрев, девушка недовольно поморщилась. — Только нужно еще себе ничего не отрубить этим творчеством древних викингов. — И зови меня Шел.
Через час мы выехали с поляны. Шейла, точнее, Шел, в качестве движущей силы тащила меня на санках, сделанных из трех скрепленных лыж горе-охотничков, а за мной, на короткой привязи, шли еще одни санки, с трофеями и моими шмотками. Поверх всего горделиво торчали мои снегоступы. Шейла сказала, что дотащит все, мол, она сильная, а нам может много чего понадобиться. Так что оружие, вещмешки и часть одежды с битых людоловов ехали за нами.
— Какая кобылка! — еле слышно бормотнул я, глядя на упирающуюся девчонку, на данный момент времени затаскивающую меня на небольшой пригорок. При этом категорически запретившую мне вообще напрягаться и как-либо ей помогать. Мол, нечего кровью вторые штаны пачкать. Но на самом деле — очень сильная и выносливая барышня. Может быть, даже модификантка. Прет меня, как мототягач, уже четвертый километр и особо не запыхалась.
Конечно, санки есть санки, они скользят, но все едино, я в полтора раза тяжелее ее. Плюс оружие, плюс вторые санки. И тащит, дыхание ровное, чистое, без хрипов. И пахнет здорово, почти как Вера. М-да, а что моей благоверной сказать-то? Хотя я же не специально задницу под пулю людоловов подставил. Так что будь что будет, Вера девчонка умная, поймет.
Кстати, Шейла вполне себе профессионально оценила мою аптечку. Ну, ту, малую, которую Вера в мой дежурный рундук положила. Особенно Брауберг порадовали малый набор инструментов, иглы и шелковые нитки для сшивания моей ягодицы, наличие антибиотика и еще кой-каких медикаментов. Она врач, как оказалось, и тоже имеет достаточно специфическое образование, умеет работать с простейшими инструментами. Дуреха.
Когда я сказал ей, что город сразу погасит ей всю задолженность, если она останется работать врачом, то Шел откровенно
