палубы.
— Заканчиваем погрузку, последний сундук отправляется на «Счастливчик», — услышала я голос Лоета и обернулась.
Капитан обтер саблю об одежду Берка и вложил ее в ножны. Находившиеся на борту захваченного корабля пираты снова пришли в движение. Лоет остался на шхуне, пока последний сундук не перекочевал на бриг, после вернулся сам. Берка унесли на «Медузу» немного раньше. Судя по всему, он был жив, хоть и истекал кровью.
— Уходим, — скомандовал Лоет и изумил негромкой фразой, сказанной господину Ардо: — Канонирам заряжать пушки.
— Ты потопишь этих несчастных? — изумилась я.
— Ты так непроницательна, — фыркнул капитан, — это просто возмутительно.
Насупившись, я ждала продолжения. «Медуза» тоже отходила от шхуны. Она чуть отставала от нашего брига. «Счастливчик» подпустил второй пиратский корабль ближе.
— Пали, — скомандовал Лоет.
На его лице застыла до отвращения счастливая улыбка, когда на «Медузе» поднялась суета, и матросы бросились заделывать пробоину, сотворенную нашими канонирами.
— Зачем? — удивилась я.
— Видишь ли, мой Ангел, — Лоет потер подбородок, оборачиваясь ко мне. — Есть люди, которые соблюдают условие договора и считают, что половины им вполне хватает. А есть Берк и его команда — они считают, что нужно урвать больше, а лучше всё. Так что или новый бой за нашу часть, или пусть латают свое корыто, пока мы красиво исчезаем в закате. Я за эстетику. В закат! — пафосно провозгласил он, и «Счастливчик» покинул место сражения.
Глава 26
Вот уже две недели мы болтались в открытом море. Первую неделю, после захвата тригарского золота, направлявшегося в Руар — княжество, о котором я никогда не слышала, — успешно шли нужным курсом. Возобновились мои занятия с командой. Теперь к нам присоединился Бонг. Он с явным интересом следил за моими пояснениями и послушно выполнял задания.
— Зачем вам это, господин Тин? — спрашивала я, когда он заходил ко мне, чтобы уточнить то, что не понял.
— Мой учитель говорить… го-во-рил, что знания дать… да-ют человеку силу. Я хотеть быть сильным, — ответил мужчина, и я машинально поправила:
— Я хочу быть сильным.
— Очень хочу, — весело улыбнулся лекарь.
У Бонга была потрясающая улыбка. Открытая и светлая. Невозможно было не улыбаться в ответ. Почему-то это вызывало ворчание капитана.
— Бонг, ты горло застудишь, — говорил Лоет в такие моменты.
— Почему? — лекарь иронично вскидывал брови.
— Широко скалишься, сквозняком надует.
— Вэй, ты невозможный грубиян, — я сокрушенно качала головой, а Бонг весело смеялся, совершенно не обижаясь на капитана.
Так прошло дней восемь, а на девятый небо начало хмуриться. Лоет хмурился вместе с погодой. А когда задул сильный ветер и волны стали яростней и выше, меня прогнали с палубы.
— Что происходит? — спросила я у Мельника, поймав его за руку.
— Шторм надвигается, Ангелок, — ответил он и умчался к мачте.
Матросы уже карабкались наверх, выполняя приказ капитана убрать паруса. Я ушла в каюту и уселась за стол, но вскоре в дверь поскреблись.
— Оли, — улыбнулась я и поспешила открыть ей.
Паучиха уже не первый раз сама приползала ко мне и скреблась лапками в дверь. Звук был тихим, но я улавливала. Открыв дверь, я подождала, пока она заползет внутрь и заберется мне на ногу. Когда я вновь сидела за столом, Оли уже удобно устроилась на моем плече. Я сняла ее и посадила на стол перед собой. В этот момент бриг качнуло сильней обычного, и паучиха, издав оглушительный писк, поехала прочь со столешницы. Перехватив ее, я вернула Олигу на плечо и почесала ей спинку. Она заурчала и
