— Я стар.
«Ты обещал. Мы дали тебе сорок лет».
— Я помню о своих обещаниях. Но я стар и напуган.
—
Они взбирались все выше. День провели, охотясь у золотистокоричневого утеса. Солнце освещало утес, и его пещеры с орлиными гнездами отбрасывали резкие тени, отчего склоны покрывались изощренным орнаментом, напоминая стены храма. Утес был квадратным, точно здание банка в каком-нибудь мегаполисе. Птицы над ним прилетали и улетали, словно клерки или прихожане. Это было последнее уютное место на горе. Они взобрались по пустынной, словно луна, каменистой осыпи, а оттуда спустились в пропасть поистине океанической глубины, которая рассекала гору под неестественно острым углом. Кан-Кук неизменно шел впереди, широко шагая, озираясь на отряд красными, точно солнце, глазами, то и дело понукая их. Они наткнулись на стаю волков, голодных и ошалевших от долгой зимы, и потеряли молодого Мартина Хьюма. Все сошлись на том, что если это самые свирепые стражи, с которыми придется столкнуться, то им повезло, и похоронили Хьюма. Кан-Кук; сказал:
«Мы уже близко. Слышишь?»
— Нет. Но не сомневаюсь в этом, мой старый друг, совсем не сомневаюсь.
«Ты должен будешь пройти испытание».
— Разумеется. Разумеется.
— Сэр. Мы здесь не одни, сэр.
Генерал поднялся за Дирфилдом на откос с подветренной стороны, где они устроили короткий привал. Следуя жесту Дирфилда, генерал укрылся меж замшелых камней. Дирфилд указал на долину внизу. По откосу поднимались черные муравьи...
— Подайте телескоп, мистер Дирфилд.
— Да, сэр. Сэр, я насчитал двадцать два солдата.
— Да, Дирфилд. Точно. Двадцать два солдата Линии. Без техники. Без птицелетов.
— Думаю, мы справимся, сэр. Я за наблюдал за ними. Они явно кого-то ищут. Похоже, они следовали за нами из Хантсвилля, сэр. Но они еще не знают, где мы. Если мы атакуем первыми, то справимся с ними прежде, чем они успеют применить бомбы, газ и так далее.
Обычно инстинкт Дирфилда не подводил, но как охотник он не был способен на решения более дальновидные, чем немедленное убийство.
Он не понимал, что стоит на кону, не осознавал, как велик груз ответственности на старых плечах Генерала. Рисковать они сейчас не могли...
Генерал с приятным щелчком сложил телескоп. Решение принято.
— Нет, мистер Дирфилд. Сейчас стоит быть осмотрительней. Осторожность, как говорится, прежде всего. Мы ускользнем от них. Они не знают, что мы здесь. Никто, кроме нас, не знает об этом. Нам просто немного не повезло. Они думают, что мы обычные бандиты или республиканский сброд. Скоро они забудут о нас.
Они шагали вперед во мраке и холоде, пробираясь по снегу меж сосен, колючих, словно штыки. Линейные взяли их след — это было ясно — и неуклонно приближались. Они обменялись выстрелами — скорее для вида, нежели с какими-то серьезными намерениями; бестолковые пули впивались в деревья либо исчезали во мраке. Линейные были еще далеко, но приближались. Они светились... Солдаты Генерала кутались в густые шкуры. Линейные же боролись с холодом с помощью электрических обогревателей, чьи нити накала жужжали и светились сердитым красным огнем. Это все, что Генерал мог разглядеть во тьме среди сосен. Враг подходил все ближе, и вскоре послышались едва уловимые жужжание и шипение.
Наконец Генерал подошел к краю соснового леса. Перед ним простиралась ровная лощина, усыпанная голыми плоскими камнями; укрыться негде. Там их ждал Кан-Кук. С тихим смирением — или безразличием? — Кан-Кук примкнул к их небольшому отряду. И они побежали сломя голову по голым камням, спасая себя. Топот сапог и шум сбивающегося дыханья заглушило свистом падающих бомб... А потом раздался этот ужасный грохот, и разум Генерала разнесло на куски.
52. ЛИВ ДЕЛАЕТ ВЫБОР
